— Или конкурент.
— Мне все-таки кажется, что напарник, — Гирд посмотрел вправо, прищурился, глядя на выплывающее из-за домов солнце.
— Нет ощущения, что они чего-то не поделили. Скорее всего, один решил пристрелить вашу подругу, а другой был против. Ну и ударил, не рассчитав силы. Прицел сбить хотел, наверное. Прицел сбил, и напарника положил заодно. Испугался, замел следы и сбежал. Следы свои, разумеется: его мертвого друга мы нашли с бластером в руках. И отпечатки его пальцев на оконной раме остались.
— Стреляли из дома?
— Да. Вон того, — оказалось, что Гирд смотрел на место убийства — трехэтажный невзрачный домик по правую сторону от отеля.
Реджинолд сник. Мейер потрепал его по волосам. Неприятный жест, но стерпеть можно.
— Не переживай. Я слышал, с твоей подругой все будет хорошо. Беглеца мы найдем. Не мы, так полиция, не полиция, так мы, — последнее «мы» он выделил: речь явно шла о посланцах Ордена. — А вас отправим, куда надо, как только девушка очнется.
— Спасибо, — принц улыбнулся как можно шире. — И за информацию тоже.
— Пожалуйста. Только сам за расследование не берись, хорошо? — родительским тоном велел Гирд.
— Не буду.
— Вот и молодец, — Мейер перевел взгляд на подчиненных, рассевшихся на лавке возле кустов. Рядом, для полноты композиции, расположили носилки с трупом.
— Пойду к своим ребятам, — Гирд усмехнулся, обнажив крупные зубы. — Пока миссис Креспен им за порчу ландшафта выговор не сделала. А ты отдыхай, поспи чуток. Ты же гость, так гости по полной!
Кивнув Реджи на прощание, Гирд широким шагом направился к лавочке.
Вернувшись в отель и вызнав у девушки за стойкой, где сейчас хозяйка, Реджинолд отправился на кухню для персонала. «А Аркелл говорил, что меня не пустят», — недоумевал он и тут же вспомнил, каким кокетливым взглядом служанка сопровождала свои объяснения. Реджи поморщился.
Хоть бы Мила так не делала. Никогда.
Завернув за угол, он оказался в коридоре с целым рядом одинаковых дверей. Одна была приоткрыта. Реджинолд сделал глубокий вдох и пошел к двери.
Он решил вернуться в Оморено, когда найдут того, кто пытался убить Милу. И никаких задержек. Что ж, несостоявшийся убийца найден и даже отомщен, если можно так сказать. Остается только рассказать об этом госпоже Креспен и отправляться домой.
Принц осторожно заглянул внутрь. Жоэль с красными глазами, опухшими от слез, прихлебывала напиток из кружки. Сесилия гладила ее по голове, на ходу убирая слезинки и не переставая шептать. Реджинолд не понимал ни слова, но голос звучал так мягко и успокаивающе, что даже ему стало легче.
— Реджинолд и Мила ведь меня не оставят? — вдруг спросила Жоэль с легкой улыбкой.
— Конечно. Вы будете здесь вместе.
Реджинолд помрачнел. Резко развернулся и зашагал обратно. Он ни на что не смотрел. Только проклинал этот мир и эту девочку с добрыми глазами, так похожими на глаза его матери. А еще то, что именно о нем она решила заговорить на языке, который он мог понять.
Он вернулся к себе. Немного подумав, зашел к Миле. Она все так же неподвижно лежала на кровати.
Реджинолд протянул руку и взял ее за запястье. Пульс выдавал размеренное биение сердца. С Милой все будет хорошо. С Жоэль тоже.
А с его королевством? А с Фредриком?
А с Орденом?
Глава 21
Когда Аминта добралась до внешних стен, охрана отказалась пропустить ее внутрь. Ничего не понимая, муза показала часы-коммуникатор, которые вынуждена была носить, несмотря на отвратный вид. Футуристическая элегантность, как же!
Только помахав рукой, Аминта увидела, что ее пальцы стали длиннее и тоньше. Пронесшись мимо охраны, она ворвалась в Калейдом и подлетела к первой зеркальной поверхности. Оттуда на нее смотрела взрослая женщина со слегка запавшими лиловыми глазами, заострившимся носом и выцветающими длинными локонами. Даже не девушка — взрослая женщина на пороге старости. Только узоры на плечах не потеряли яркости — они были частью ее пси-тела, а не физической оболочки.
— Ксо! — выразила свое не слишком радостное мнение Аминта. Полегчало. «Как хорошо, что я выучила несколько японских ругательств, — подумала муза. — Они и короткие, и звучные. Как и русские… Хм, кажется, я знаю, о чем мы поговорим с милой Милой в следующий раз».
Немного успокоившись, Аминта направилась в центр связи. Отросшие волосы неприятно хлестали по ногам, и ей стоило больших усилий укоротить их. Правда, от чрезмерных стараний локоны превратились в едва закрывающее шею каре, но Аминте было все равно. Главное, чтобы не мешали.
В такие моменты она искренне завидовала Макхосу и Иэросу. Да и вообще эротам и фобосам, которые с легкостью меняли свой облик. Хуже всего это удавалось музам, оттого они и любили красиво наряжаться и менять платья по несколько раз на дню. Аминта к тому же принадлежала к тем «счастливчикам», чей облик зависел от душевного состояния. Стоило музе настроиться на серьезный лад, как она тут же «взрослела». Вернуть привычный вид удавалось, только когда она отыскивала своего внутреннего ребенка. Поэтому сейчас приходилось терпеть эту оболочку.
С другой стороны, у взрослого тела имелись плюсы. Например, силы стало больше. А значит, можно треснуть по кнопке у входа и оттолкнуть дверные панели, едва они начнут разъезжаться.
— Иэрос! Нам нужно поговорить.
И говорить можно грозно и представительно.
— Ами! — фобос оправил свою куртку — никогда с ней расставался — и направился к музе. — Ты чудесно выглядишь. Не видел тебя в этом облике уже лет десять.
— Иэрос, нам нужно поговорить, — повторила Аминта с нажимом.
— Хорошо, я понял, — Иэрос махнул рукой в сторону своего кабинета. — Пройдем?
Теперь они молча шли рядом, провожаемые взглядами сотрудников центра связи. Ведь ничто так не бодрит по утрам, как новый повод для сплетен о начальнике. Муза только хмыкнула. Зато фобос чувствовал себя неловко.
— Ты не могла бы врываться чуть менее эффектно?
— Не могла бы, Эри. Не. Мог-ла. Бы.
— По-нят-но.
Они пересекли зал и оказались возле кабинета Иэроса. Вообще-то у дхеосов не принято обособляться. Но Иэрос был магистром, а значит, имел некоторые привилегии. И сейчас Аминта намеревалась ими воспользоваться.
Едва фобос закрыл дверь в кабинет, муза стала ему за спину. Он не обратил на это внимания и направился к столу.
— Так о чем ты…
Аминта ударила Иэроса по внутренней стороне колена. Он подогнулся и начал падать. Не дав ему оправиться, Аминта толкнула его в спину и навалилась, прижав коленом к полу и сведя руки за спиной.
— Что за…
Фобос опять не закончил фразу — муза вцепилась ему в волосы и запрокинула голову.
— Как так получилось, — шипела она, едва не задыхаясь от возмущения, — что ни один из фобосов не почувствовал, как отряд бандитов переместился в Зеленый мир?! Как так, Сцилла[1] вас порви, получилось? Коллективное помутнение разума, или что?!
— Тише, Ами…
— Не зови меня так, пр-р-редатель, — прохрипела Аминта, стукнув Иэроса головой об пол.
— Ами, кха, я клянусь, что ни я, ни остальные фобосы не преда…
— Тогда почему вы ничего не почувствовали?!
Муза прислушалась. Снаружи было тихо. Похоже, никто не понял, что у них допрос в самом разгаре.
— Аминта, — Иэрос попытался шевельнуться, но муза снова задрала ему голову.
— Да-да?
— Мы… Кха-х… Мы не умеем этого.
Глаза музы расширились. Фобос надеялся, что от удивления она ослабит хватку. Увы, вместо этого Аминта еще раз впечатала его головой в пол. И почему он отказался от ковра с мягким ворсом?
— А как же ваши с Сетосом лекции перед прежними магистрами? У каждого вида дхеосов есть особые способности, проявляющиеся у отдельных представителей, — пародируя манерность предыдущего главы связистов, продолжила Аминта. — У муз — умение перемещать многочисленные живые объекты. У эротов — способность полностью изменять облик даже по достижении зрелого возраста. У фобосов — способность ощущать, когда некто перемещается в мир, где они находятся…
— Ами…