Я тихо присвистнул.
— Становится все серьезнее.
Вик кивнул, его лицо выглядело также сконфуженно, как у меня, когда я начинаю думать о серьёзных отношениях.
— Как угодно, но пока до меня это не дошло, мне хорошо, — сказал Вик, пожимая плечами. Я усмехнулся.
— И мне тоже.
— Я никогда не благодарил тебя… за то, что пошел со мной, — сказал он серьезным голосом. Я чокнулся с ним стаканами и пожал плечами. Я пошел с ним провериться, потому что какая-то девчонка, с которой он трахался, позвонила и сказала, что у нее ЗППП. Я не заходил с ним в кабинет или что-то еще, могу сказать он был довольно испуган из-за таких новостей, и я решил морально его поддержать. Он не хотел никому об этом рассказывать. Не уверен, что он сообщил бы мне, если бы не получил этот звонок во время нашего занятия серфингом.
— Вот для чего нужны братья…Ты… — получил результаты, был мой вопрос, но это казалось слишком серьезным, чтобы говорить вслух на вечеринке братства, и я не был уверен, что он готов дать ответ.
— Отрицательный, — сказал он, выпив оставшуюся часть своего пива. — Все отрицательные.
Я выдохнул с облегчением. Я не знаю, что бы чувствовал, если бы у него был другой ответ. Мы не шутили, когда называли друг друга братьями. Не могу вспомнить время, когда Вика не было бы в моей жизни, так как в наши дни это является большой проблемой, когда друзья такие же непостоянные, как погода. Он был рядом со мной всегда: от событий, связанных с разводом моих родителей, до болезни моего отца. Его родители приютили меня летом на несколько недель, пока моя мама была в командировке, а Софи в школе. Хотя ЗППП не означало смерть, но это было достаточно серьезно, чтобы заставить меня понять, как нам повезло, что мы до сих пор избегали этого дерьма.
— Ты должен использовать презерватив каждый чертовый раз, чувак, — сказал я, делая глоток пива.
— Я знаю. Я знаю.
Я стоял рядом с ним, кивая и смотря во двор, полный парней в фиолетовых рубашках и девушек, которые пили и смеялись. Был импровизированный танцпол с ди-джеем. Только несколько человек танцевали там, и одна пара, в частности, попала мне на глаза. Парень в основном просто стоял, двигаясь в два шага, в то время как девушка подняла руки, пробежав пальцами по своим длинным и коричневым волосам. Она была в коротком обтягивающем черном платье, которое подчеркивало каждый изгиб ее тела, а на ноги обуты в черные конверсы. Я был полностью загипнотизирован ею и тем, как она двигала своим телом. Как будто она танцевала стриптиз. Короткое платье едва прикрывало ее красивую задницу. Я открыл рот, чтобы сказать что-то о ней Виктору, но потом она, улыбаясь, повернулась спиной к парню, с которым танцевала, и я понял, что знаю ее.
— Какого черта? — я чуть не зарычал.
— Что? — Вик сказал, встретившись с моими глазами.
— Ты разрешил Элли надеть это на вечеринку? — Я знал, что звучал, как ревнивый парень, на что не имел никакого права, но здесь была девушка, которую мы все постоянно предупреждали держаться от этого подальше, всегда заботились о ней, как о собственной сестре, а потом…все это…и она здесь…и здесь был Вик.
— Какого черта? — повторил я, глядя на него. Он посмотрел на меня, как на сумасшедшего, и посмеялся над моим выражением.
— Ей восемнадцать. Я не могу указывать ей, что надевать, и эй…Ты когда-нибудь видел, чтобы она надевала больше? Кроме того…Я стою здесь и наблюдаю за ней всю ночь, как чертов ястреб, на случай если этот засранец попробует сделать что-нибудь глупое.
Я собрал волосы, которые выпали из гульки, и подумал о том, что он сказал. Я действительно не заметил. Мы провели это лето вместе, разговаривая почти каждую ночь на ее крыше, тогда она всегда была скромно одета. Ну, не совсем, я понял это, когда углубился в воспоминания. Она всегда носила или свободные рубашки и короткие шорты, или пижамные брюки и короткие топы. Я никогда не видел ее на вечеринке, кроме ее собственной или Виктора. В те времена она не красилась и не надевала столь облегающие платья, которые заставили бы любого мужика хотеть нагнуть ее.
— Я на самом деле не заметил, нет, — сказал я, наконец.
Он засмеялся.
— Это потому, что она тебе как сестра.
Я замер. Она была как сестра какой-то момент, когда мы еще были молодыми, но не когда она повзрослела. То есть до этого лета. Я не думаю, что мое сердце может выдержать еще один из этих танцев, зная, что на месте этого парня не я.
— Кто этот парень?
— Э-э, это Адам. Вроде она сказала его зовут Адам.
— Она привела его? — Почему это беспокоит меня?
— Да. Миа не смогла приехать, а Элли не хотела тусоваться одна среди кучи похотливых парней и раздражающих телок, которых она не знала.
Я рассмеялся. Раздражающие телки. Это похоже на нее, но откуда мне знать? Я не знал этого об Элли.
— Так они встречаются? — я указал на них, когда они как раз уходили с танцпола, направляясь в нашу сторону. Элли распустила волосы, пропуская их сквозь пальцы, смеялась над тем, что говорил ей Адам, и я сразу подумал, что он шутит с ней о ее заднице, потому что его глаза были направлены именно туда.
— Нет, не думаю. Она не хочет серьезных отношений.
Я взглянул на Виктора, и он пожал плечами.
— У тебя с этим все нормально?
Он снова пожал плечами, выпив пиво.
— Что я должен ей сказать? Выходи замуж, Элли, тебе нужно сейчас выйти замуж? Ей восемнадцать!
Мысли о свадьбе Элли не вызывают ничего хорошего. Я снова смотрю в ее сторону. Увидев меня, она подняла брови, а улыбка пропала с ее лица. Моя грудь немного сжалась. Что я сделал? Разве она не должна улыбаться?
— Привет, Бин, — сказала она, приближаясь ко мне. Когда я смотрел на движение ее пухлых губ, пока она говорила, я ненавидел, что она использовала в своей речи мое прозвище. Прозвище, которое дала мне моя мать. Она называла меня бобовым ростком. Это как-то привязалось, и теперь все мои друзья так ко мне обращаются. Меня это никогда не беспокоило, когда это говорила маленькая девочка Элли, но взрослая Элли… Я хотел, чтобы она называла меня Оливером. Я хотел, чтобы она кричала Оливер. И на этой ноте я прочистил горло.
— Привет, Цыпленок, — сказал я, и моя улыбка росла, когда она сверлила меня взглядом из-за ее прозвища.
Адам засмеялся.
— Цыпленок?
Элли застонала.
— Длинная история.
— На самом деле не такая уж и длинная, — сказал Вик. — Она в детстве боялась всего, отсюда и прозвище.
Она закатила глаза и взяла стакан с пивом, который Вик только что налил себе. Я был очарован тем, как она сексуально вытерла рот двумя пальцами и с широкой улыбкой отвечала на то, что говорил ей Адам. Я не мог сосредоточиться на его словах, я мог слышать только ее хриплый смех и видеть ее лицо…ее тело...и мне действительно нужно было это прекратить. Я знал, что мне нужно остановиться. Адам спросил что-то о том, где находится ванная, Вик ему указал направление, и я кипел от того, как Элли наблюдала за тем, как он уходит.
— Как базилик? — спросила она Вика, который пожал плечами.
— Твое растение, а не мое.
— Ты издеваешься надо мной. Виктор, как он будет расти, если тебе все равно? — спросила она. — Я пойду посмотрю.