— Увидимся позже, — кричу через плечо, хватая сумочку, и открываю дверь. Я выхожу наружу, даже не глядя на Оливера, который стоит так близко, что запах его одеколона окутывает меня. Мне нужно запереть дверь. Нам нужно удалиться отсюда, прежде чем Виктор выйдет и скажет что-то, что заставит нас забыть об этой дружбе навсегда.
— Торопимся? — Оливер говорит, смеясь, когда я ищу ключ в своей связке. Мои глаза приковываются к его темным джинсам, медленно следуют к узкой талии и к поло на его худом теле. Я смотрю на его лицо, покрытое щетиной, которая скрывает ямочки, и на длинные волосы, свисающие на скулы. Эти удивительные зеленые глаза горят. Черт. Он слишком хорошо выглядит для дружеского свидания. Его глаза остаются приклеенными к моим губам, когда я открываю их, чтобы ответить, и он открывает рот, чтобы сказать что-то одновременно со мной, но прежде чем любой из нас сможет что-то сказать, дверь открывается, и Виктор выглядывает.
— Ух. Я думал, ты шутишь, — говорит он, глядя на Оливера.
— О чем? — я спрашиваю.
— Что случилось, чувак? — Оливер говорит в то же время, ударяясь кулаками с Виком.
— Она сказала, что встречается с тобой, но вела себя так, будто что-то скрывает от меня, поэтому я предположил, что она лжет.
Мое сердце грозит выпрыгнуть из груди, поэтому я смотрю в сторону.
— Я не ребенок, Виктор, — огрызаюсь я, когда Оливер дает свой собственный ответ.
— Зачем ей что-то скрывать? — Оливер говорит, его голос полон смятения. — Ты что-то скрываешь от нас, Элли?
Моя голова дергается в его сторону.
— Так мы едем, или вы, ребята, и дальше будете допрашивать меня? Это просто нелепо. — Я обращаю свой взгляд на Вика, который смеется и трясет головой, но всё же возвращается в дом.
— Повеселись с мисс Ворчливые штаны, — он кричит через плечо. Я показываю ему свой средний палец, что заставляет его смеяться. Я топаю вниз по ступенькам и направляюсь к черному Кадилаку Оливера. Я тяну за ручку, когда слышу его шаги, но дверь остается закрытой. Он останавливается рядом со мной, и я вижу ключи в его руке.
— Я не собираюсь начинать свидание, дружеское оно или нет, с плохой ноты, — говорит он, заставляя меня смотреть на его красивое лицо.
— Мне не очень нравится начинать дружеские свидания с допроса брата и
Дон-Жуана.
Его губы дергаются.
— Дон-Жуана?
— Ты понял, о чем я, — ворчу я, и это забавляет Оливера.
— Не знаю. Лучше тебе разъяснить, потому что у меня нет никаких идей.
— Оливер.
— Эстель.
— Ты знаешь правила - никаких поцелуев, никаких прикосновений, без шуток.
— И ты знаешь мои - никаких коротких платьев, никакой помады, но ты накрасилась красной помадой. Красный. И кстати, цвет свидания.
Я кусаю внутреннюю щеку, чтобы не засмеяться.
— Красный - цвет свидания?
— На этих губах.
Он смотрит в мои глаза какое-то мгновение, возникает ощущение, будто бы электрический заряд проходит по моим венам. Он разблокировывает машину и открывает мне дверь. Я сажусь внутрь и жду, пока он обойдет ее.
— Хорошая машина, — говорю я, когда он садится.
— Спасибо. Это подарок моего отца на выпускной.
Я киваю.
— Как он? — Я встречалась с его отцом только один раз, но слышала о нем достаточно.
— Он… хорошо. Женился. Он кажется счастлив, и его жена тоже хорошая. Она следит за его здоровьем, так что хорошо.
— Как твои мама и Софи? — Он быстро улыбается мне, прежде чем обратить свое внимание на дорогу вперед.
— У них все очень хорошо. Софи снова беременна, а Сандер с каждой минутой становится больше. Мама тоже хороша, она сократила работу и осталась у них, чтобы помогать Софи.
— Вау. Я впечатлена. Думаю, люди меняются.
— Ты удивишься на сколько, — говорит он низким голосом, который восхитительно действует на меня.
— Итак, — говорю я, хлопая руками по бедрам. — Куда мы идем?
— Во-первых, завтрак. Потом виноградник.
Я поворачиваюсь к нему лицом.
— Ты пытаешься напоить меня на дружеском свидании?
Я могу сказать, что он очень старается не улыбаться и не смеяться.
— Ты накрасилась красной помадой на дружеское свидание.
Я смеюсь, вздыхаю и стону всего три секунды.
— Ты невозможен.
— Это все ты.
— Давай поговорим о чем-то другом, — говорю я, глядя в окно. — У этого автомобиля есть Bluetooth?
Оливер усмехается.
— Да, Принцесса Эстель, проходит твою проверку?
Я перестала двигать рукой по приборной панели и положила ее обратно на колени, чувствуя, что румянец ползет по лицу.
— Мне больше нравилась твоя старая машина, — говорю я. Брови Оливера поднимаются вверх, и он поворачивается, чтобы посмотреть на меня.
— Тебе больше нравилась моя битая Максима, чем эта?
Я пожимаю плечами.
— Было более уютно. Это напоминает мне Бэтмобиль, и нет ничего плохого в Бэтмобиле, просто уютно.
Он трясет головой и что-то бормочет под нос, но начинает искать мой телефон, чтобы подключить его к Bluetooth. Он уже знает, что я хочу слушать свою собственную музыку, мне этого даже не нужно объяснять. Раньше я привозила свой собственный диск, когда была в машине с ним. Оливер слушает тяжелый рок и рэп, хотя я не против обоих жанров музыки, но больше предпочитаю классику. Группа Стива Миллера даже не дошла до припева, как их прервал звонок от Мии.
Оливер смотрит на меня с немым вопросом.
— Если ты не против, — говорю я. Он нажимает на кнопку, сразу появляется голос Мии, и я даже не успеваю с ней поздороваться.
— Какое нижнее белье ты носишь? — спрашивает она. Мое лицо дважды за сегодняшний день горит со стыда. Краем глаза вижу, как Оливер прикусывает губу.
— Что? — спрашиваю я. — Миа, мы говорим по телефону!
— Не важно. Это срочно. Ты не слышишь истерический тон в моем голосе? Что ты носишь под одеждой?
Я смотрю на лицо Оливера, затем в окно, и, наконец, слегка тяну рубашку и смотрю, в какое белье я одета.
— Можешь отключить телефон? — говорю Оливеру, который отрицательно качает головой. — Пожалуйста. Это…Ужасно неловко.
— Просто ответь, — шепчет он.
— Кто это? — спрашивает Миа.
— Оливер. Мы в его машине, и ты на громкой связи.
Она смеется.
— О мой Бог! Мне очень жаль, Бин!
— Что? — кричу я.— Не его смущают!
— Ох, но теперь он. Говори уже, в какое нижнее белье ты одета?
— Белый кружевной бюстгальтер и подходящие шортики, — говорю я, почти сквозь зубы, не спуская глаз с Оливера, прикованного ко мне одобрительным взглядом. Я хочу ударить, но знаю, что ничего хорошего из этого не выйдет, поэтому я просто скрещиваю руки на груди, как ребенок.
— Ну, ты знаешь, что должна мне, — начинает она. — Мужская модель может прийти только в полдень. Ты будешь свободна в это время?
Я оглядываюсь на Оливера, который качает головой.
— Мы можем сделать это позже? Ну…в шесть? — говорю я, спрашивая больше его, чем ее.
— Элли! Это срочно. Мне нужно будет сделать много звонков, и никто не может быстро сняться, потому что они все в Лос-Анджелесе на каком-то модном показе.
Я вздыхаю и закрываю глаза, опираясь на подголовник.
— Можно я тебе перезвоню.
— Пожалуйста, дай мне знать в течение часа. Пожалуйста.