Через два дня они уже ходили гулять, навещали Бэмби, аккуратно играли с Михой, подолгу сидели на берегу реки.
Это было самое счастливое время в её жизни.
Прощаясь, уже в посёлке, Аня сказала:
– Мне очень будет вас не хватать, особенно Михи. Но я справлюсь. Ты только пиши мне, ладно?
А в вертолёте девушка расплакалась, горько, безутешно, навзрыд.
4
Письма приходили редко, но зато толстые и очень содержательные. Как любящий родственник Борис Михайлович подробно описывал красоты природы, бытовые мелочи, выходки Михи, как мудрый наставник рассуждал о важных краеугольных проблемах материальной и духовной жизни, как добровольный научный руководитель давал практические и научные советы. Аню сначала немного даже раздражали отточенный слог, правильный образный язык, лёгкий юмор его писем, она жаждала простоты, душевности, непосредственности, искала чувства, пытаясь читать между строк, и иногда даже всхлипывала, особенно над обращением – доченька. Но для себя твёрдо решила выбрать аналогичную линию поведения. Её письма тоже были лишены сентиментальности: строгие, деловые, но лаконичные. Одну лишь вольность позволяла себе каждый раз, узнавала: «Как поживает посёлок?»
В середине весны пришёл пространный отзыв на кандидатскую диссертацию. И тут она не выдержала, задала давно вынашиваемый вопрос: «Можно, я летом приеду с женихом?»
Ответ пришёл в виде поздравительной телеграммы: «Искренне рад. Жду нетерпением».
Аня быстро нашла в своём научно-исследовательском институте смазливого лаборанта, долго уговаривала и наконец уломала поехать с ней в романтическое путешествие, посулив массу интересных впечатлений и материальное содержание.
В посёлке, где Аню уже хорошо знали, ей не составило особого труда договориться с местным рыбаком доставить молодых на катере до места назначения.
Борис Михайлович стоял на берегу, видимо, услышал шум мотора и на всякий случай спустился к реке. У его ног тёрся повзрослевший Миха. Когда катер причаливал, девушка заметила неподдельную радость на лице встречавшего.
– Добро пожаловать на курорт. Миха, не рычи, не узнал, что ли?
– Здравствуйте, Борис Михайлович. Привет, косматый. А это мой жених – Валера.
– Очень приятно. Прошу в дом.
Парень несколько смущался и, очевидно, побаивался небольшого медведя.
Аня с замиранием сердца переступила порог. Как будто никуда и не уезжала, так часто вспоминала своё прошлогоднее пристанище. Внутри ничего не изменилось, за исключением лежака, ставшего очевидно шире.
– Это я для молодых соорудил, – но улыбка на лице хозяина получилась какой-то вымученной, что не ускользнуло от внимательного взгляда девушки.
– Спасибо, конечно, но Валера хочет ночевать в бане, если можно. Валера, ты располагайся, а нам нужно поговорить. Пойдёмте, Борис Михайлович.
Они молча поднимались по отлогому склону сопки.
– Кстати, я ещё не поздравил тебя с успешной защитой диссертации.
– Теперь поздравил.
– Какая муха тебя укусила, девочка?
– Не называй меня больше дочкой, ладно?
– Хорошо, раз тебя это раздражает.
– Почему ты нас сразу не выгнал?
– За что? Это же твой выбор.
– Ты знаешь, завтра мы уедем. Я уже договорилась с лодочником. Ты знаешь, что это не мой выбор. Я так мучилась целый год, он показался мне десятилетием. Я так страдала, а ты не написал мне ни одного тёплого слова.
– Я ни разу не был в посёлке.
– Правда?
– Только в магазинах и на почте.
– Можно, я здесь останусь?
– Как пожелаешь.
Она приходила по понедельникам
Первый понедельник
Мы познакомились совершенно случайно. И как водится, до обидного банально. Возвращаясь из магазина в офис, как модно сегодня выражаться, я заметил, что трое молодых здоровенных парней окружили девушку и позволяют излишнюю волю своим рукам. Девушка, очевидно, сопротивляется, но молча и без особого успеха. Я направился в сторону стартующего триллера и, подойдя, посоветовал ребятам решить вопрос посредством переговоров, на что получил откровенное предложение немедленно раствориться в тумане, если правильно перевёл по-спартански лаконичные реплики подвыпивших особей. Нельзя сказать, что я обиделся или оскорбился, но, рассмотрев растерянное беспомощное лицо незнакомки, несколько рассердился. В который уже раз пришлось вспоминать молодость. Амбалы оказались скверно обученными или совсем не обучаемыми, поэтому двое быстро растеклись по асфальту, а один резво скрылся. Подвергшаяся нападению выглядела немного ошеломлённой, но вполне благодарной, а полностью овладев собой, неожиданно произнесла: «Спасибо, конечно, но не стоило беспокоиться, я бы смогла о себе позаботиться».