– А ты, Степа, как я посмотрю, уже стойку сделал?
– А у тебя есть более интересная кандидатура, Галина Оле… Говна?
Скривилась. Не любит наша Хали-Гали свое отчество. Попахивает оно несколько и отнюдь не розами.
– У меня, может, и нет, да и не мне это решать. Так что абсолютно неважно, кто и как стойку сделает, а будет так, как она решит.
Это-то да, а вот если найти возможность желаемое решение… того, подтолкнуть? А как? Она племяшка Леопольда Марковича, члена правления компании. Начальство она ни в грош не ставит, при таком-то дяде, да и некому за меня словечко замолвить. Сравнивать всех нас она будет объективно. Наверное, объективно… Что ж придумать-то?
– А ты личным обаянием попробуй воздействовать, глядишь, и получиться чего.
И лыбится, мерзавка.
– А вот возьму и попробую!
– Да ты просто половой гигант, если думаешь, что у тебя на нее встанет!
– Слушай, а как-то, знаешь, не тебе определять мои возможности!
А то я не помню, как ты под меня лечь пыталась на последнем корпоративе. И на предпоследнем, кстати, тоже. Только вот я не совсем идиот, чтоб с тобой связываться. Мужики наши, похоже, тоже припомнили ее подкаты, ибо уж очень ехидно заухмылялись. Хали-Гали аж красными пятнами пошла. И тут в разговор влезла ее лучшая подруга Тинка Симагина:
– А что мы, собственно, сомневаемся? Ты, попробуй, Степа, попробуй. Ставлю на то, что ничего у тебя не выйдет!
– А вот и выйдет! – Это уже Витька вылез, мой бывший однокурсник.
– Не выйдет! – взвилась Хали-Гали.
– Степа, ты же не посрамишь честь мужской части отдела? – Ну вот кто Николашу за язык тянет?
– Ребята, пари? Кто за то, что у него получиться обаять нашу Мороженую Суку вплоть до получения места зама?
Витька, Николаша и Павел решительно кивнули.
– Кто за то, что она его бортанет, даже посетив с ним койку?
Галька, Тина и Карина мгновенно подняли руки.
– Нина?
– Я не буду в этом участвовать. Спорить на человека – мерзость.
– А мы не на человека спорим, а на результат. Ну, что, мужики, спорим?
– Спорим!
– Делайте Ваши ставки, господа!
– Ставлю зарплату за следующий месяц!
Эх, как же Хали-Гали в меня не верит.
– Я столько поставить не могу, максимум пять штук, – Тина.
– Поддерживаю, – Карина.
– Мы потянем по десятке, – решительно высказался Витька, переглянувшись с мужиками.
– А твоя ставка, Степа?
– А я-то с чего должен что-то ставить? Мне и так собственной шкурой рисковать!
– Э, нет, так не пойдет. Это что же, кто-то из нас по любому попадает на деньги, а ты хочешь остаться в стороне? Сумеешь обаять и получить должность – станешь нашим начальником, а мы отдаем ребятам выигрыш. Не сумеешь – уволишься.
И смотрят на меня требовательно уже вшестером. Вот где были мои мозги, когда я вообще соглашался спорить?
– Ладно, договорились.
– Вот и славно, – Галька протянула мне руку и сжала мою ладонь. – Нина, разбей!
Та стукнула по нашим сцепленным ладоням, привычно прокричала: «С «разбивалы» не брать!» и только тут я понял, насколько крепко влип.
– Иди уже, – хихикнула Карина, – обаяй.
И я пошел как дурак, чуть ли не впервые в жизни понимая значение фразы «как на эшафот». Шел я… быстро. Аж через три часа я все-таки сумел заставить себя зайти в ее кабинет. Чего мне стоило выдавить из себя приглашение развеяться – лучше не вспоминать. Никогда ведь при общении с девушками не смущался, а тут смотрю в эти даже не голубые, а практически бесцветные глаза, и понимаю, что у меня руки-ноги медленно холодеют. Ага, до степени нормальная температура трупа. А она ведь старше меня, нет бы уметь радоваться жизни, ну вот как у нее получается сделать так, что у окружающих температура падает градусов сразу на несколько? Снегурочка, блин, местного разлива. Однако я сгреб эмоции в кулак и сумел добиться согласия на… свидание? Ой, не знаю, что из этого получиться.
Получился ресторан «Генацвале» и ребрышки ягненка. Там мы обсудили требования к ее заместителю, и перешли на «ты». Потом перебрались в развлекательный центр «Квинт», где интересная программа в варьете и можно потанцевать.