– Ну, что, пошли? – друг смотрел на меня в ожидании.
– Куда?
– Ты, что, задумался? – Санька улыбнулся. – Мы же на Холм собирались, исследовать старый блиндаж. Там нас Талька ждать будет.
– Точно! – всё вспомнилось сразу. – Пошли!
Недавно, недели три назад мы познакомились с девочкой Наташей. Имя своё она не любила и просила нас придумать, как её называть. Санька, гораздый на выдумки, начал рассуждать вслух.
– Наташа, Натка, Натали, Наталочка, – он посматривал на девчонку, ожидая кивка или возгласа, но она молчала. – Таша, Тальяна, Тальяночка, Талька.
Здесь она улыбнулась и кивнула:
– Талька! Мне нравится!
– Гм… – хмыкнул Санёк, – а по мне так и Натка неплохо! Но раз тебе нравится, будешь Талькой.
– Можно, Таля или Талочка! – Наташка улыбнулась и запрыгала на одной ножке.
С той поры мы называли её только так. Вместе с нами она облазила все наши заветные места, одобрила Ефимыча и его Предметы. Именно она и предложила исследовать Холм, а потом уговорила изучить найденный блиндаж изнутри.
Забравшись на вершину, слегка передохнули.
– Ну, и где она? – Санёк повертел головой. – Талька!
– Я здесь! Чего вы так долго? – она сидела на валуне возле блиндажа, греясь под лучами солнышка. – Я тут уже минут тридцать загораю! Готовы?
– А то!
Санька, как всегда решил, что первым полезет он. Мы с Талькой будем его страховать снаружи.
– Я всё продумал! – воодушевлённо вещал друг, привязывая на талию страховочную верёвку. – Если что, тяните меня наружу.
– А что означает «если что»? – полюбопытствовала Таля.
– Ну, – протянул друг, – мало ли что!
Он решительно двинулся к входу. Справа на боку у него висела сумка для находок, слева – фляжка с водой. В руках он зажал складной ножичек. Нырнув внутрь, он начал свой доклад:
– Итак, крыша наполовину разрушена. У входа два бревна. Перелезаю! Здесь останки скелетов!
При этих словах Талька вздрогнула и поёжилась. Санька продолжал:
– Автоматы, пистолеты и патроны, всё ржавое. Сейчас я их соберу!
Верёвка натянулась, последовал рывок. Всё происходило, как в замедленном старом кино. Накат блиндажа дрогнул и обрушился. Мы с Талькой ошеломлённо уставились на руины. Дёргая верёвку, я что-то кричал, а потом ринулся вперёд, схватил бревно, пытаясь освободить вход.
В то же время взрослый мужчина ожил внутри меня и смёл сознание мальчика. Быстро оглядев место разрушения, оценил примерное расстояние до Саньки и умело начал пробираться к рассчитанному месту нахождения друга. Добравшись почти до середины, подхватил нужное бревно, но сил сдвинуть с места не хватило. Я разозлился. Внутренне сосредоточившись, вновь ухватился и медленно, прилагая неимоверные усилия, отодвинул балку. В образовавшейся щели показалась нога.
– Санёк! – отчаянный вскрик Тальки придал мне сил.
Лихорадочно работая руками, я разгрёб землю и, отодвинув сгнившие перекрытия, освободил тело друга . Осторожно, стараясь не спровоцировать перемещения земли, вытащил Саньку и поволок к валуну. Он был бледен и не дышал. Не обращая внимания на причитания и всхлипы Наташи, я очистил Сашкин рот и начал делать искусственное дыхание. Работал на автомате, сказывался опыт работы в МЧС. В этот момент почувствовал, что силы детского тела, в котором я находился, на исходе. Пот заливал глаза, ноги и руки тряслись от напряжения. Мне хотелось кричать и ругаться. Резко вдохнув и выдохнув несколько раз, снова продолжил. Уверенность таяла с каждым мгновением. Отчаявшись, я схватил друга за плечи и начал трясти, непрерывно повторяя:
– Очнись, Санька! Очнись!
Услышав стон, подумал, что показалось, но трясти перестал, вглядываясь в бледное лицо. Вспомнив о воде, отцепил флягу и влил ему в рот. Он глотнул раз, другой, закашлял и открыл глаза.
– Сань, ты меня слышишь?
– Да, – хрипло ответил он и попытался улыбнуться.
–Ты нас испугал! – напряжение наконец-то прорвалось, и я заревел, уткнувшись ему в плечо.
Чуть позже, придя в себя, и раз сто услышав от Тальки, как я его спасал, Санька внимательно посмотрел на меня.
– А где ты научился делать искусственное дыхание?
– В книжке прочитал, – буркнул я в ответ.
Адреналин ещё отзывался в организме дрожью в ногах и холодным комом под ложечкой. Мы спускались с Холма, а я, с удивлением покопавшись во взрослой памяти, обнаружил, что не помню этого эпизода спасения. Солнце палило нещадно, голова закружилась, я медленно сполз на траву.
Утро застало меня на полу. Свернувшись калачиком, я лежал на ковре, прислушиваясь к ощущениям. Отчётливо помнился блиндаж, Санёк и всё, что там произошло. Так было это или не было? Что-то квадратное лежало под щекой. Фотография! Вовка, Санёк и Талька! Это мы там, на Холме, через неделю после случившегося. Дня три я был болен…И вдруг понял – не мог я помнить то, что произошло тогда, потому что только сегодня ночью я спас Сашку, потому что я был спасателем а не тот, двенадцатилетний Вовка. Всё дело в Калейдоскопе. На ум пришли слова, сказанные однажды Ефимычем:
– Иной раз смотрю в Бинокль и спасаю их, всех спасаю…Может, и вам когда-нибудь это пригодится…
К обеду выглянуло солнышко. Спустившись на площадку, сел, ожидая Сан Саныча. Он подбежал, слегка запыхавшись:
– Простите, раньше не мог.
– Ничего, – я разглядывал его, находя всё больше и больше сходства со своим давним другом. – А как звали твою бабушку?
– Почему звали? – мальчишка удивлённо поднял брови. – Её и сейчас зовут. Наталья Александровна, но она не любит это имя и просит называть Тальяночкой или Талей, как называл её дедушка…
Сан Саныч убежал. Сидя под грибком, улыбаясь, я раздумывал о том, насколько наша жизнь зависит от случайностей. Или в том, что произошло, не было никаких случайностей? Просто я сделал то, что не мог не сделать – спас друга. Но Калейдоскоп…Очевидно, это проводник. Проводник туда, где необходима помощь. Теперь я знаю, как всё случилось тогда, пятьдесят пять лет назад. И теперь я могу встретиться с Талочкой, узнать всё о Саньке, рассказать ей то, что показал Калейдоскоп.
Где-то во вселенной раздался звонок, зазвучал голос:
– Предметы работают. Эффект превзошёл все ожидания. Минус в том, что отдача слишком велика, человек тратит много энергии на переживания в своём прошлом, тем самым сокращая свою жизнь. Может, изъять предметы?
– Ни в коем случае! – последовал ответ. – Люди сами принимают решение, оставим это на их совести. А Предметы…это ведь только Проводники. Не более того!