— Я ухожу. — Схватив сумочку со стула, Кессиди перекинула ее через плечо.
— Да ладно тебе, Кесс, — попытался урезонить ее Алвин Пенно своим шершавым, как гравий, голосом. Он закрыл дверцу духовки, проверив, готовы ли гамбургеры, и подтянул свои черные кожаные штаны. — Я знаю, Вильям — сущее наказание, но он твой брат, и все ваши разногласия надо обсудить.
Кессиди затрясла головой с несвойственным ей упрямством.
— Мне нечего ему сказать, а его мнение меня не волнует.
— Он очень настойчив, дорогая, — предостерег ее Алвин, скрещивая руки на кожаном жилете, надетом на голое тело. Кессиди заметила новую татуировку на его плече — маленького лягушонка, на голую макушку которого была надвинута корона, и надпись: «Лысый — значит красивый». — Кроме того, он припарковался прямо за тобой.
Попалась! Девушка выругалась, чего она никогда не делала раньше. Алвин ужаснулся и поднес руку к лысой макушке.
Дверь скрипнула, вошел Вильям:
— Ну, наконец я прижал тебя к стенке! — И погрозил пальцем. — А теперь послушай, что я тебе скажу.
— И не подумаю. Моя жизнь — не твоего ума дело.
И битва началась. Они кричали друг на друга, как никогда с детских лет. Тогда Вильям практически всегда выигрывал их сражения благодаря восьмилетней разнице в возрасте. Но теперь Кессиди была не слабее его — ни в умственном, ни в эмоциональном плане. И была так же хладнокровна, хотя это пока не помогало. Однако она не уступала, понимая, что старший брат не привык к подобному проявлению силы со стороны дурочки сестренки. Он ведь привык запугивать ее, не прилагая особых усилий, а теперь не знал, что делать с мегерой, которая сцепилась с ним, пытаясь защититься и не заботясь о мнении окружающих.
— Мои отношения с Полом, каковы бы они ни были, тебя не касаются! У тебя нет права решать, с кем мне встречаться, поэтому держи свое мнение при себе!
— Ради бога, Кессиди, он почти женатый человек!
— Он даже еще не обручен!
— «Еще» — очень точное слово. Ты сама знаешь: он должен жениться на ней.
— Ну и что? Сейчас он на ней не женат, а даже если б и был, это не помешало бы нам стать друзьями!
— Вы больше чем друзья. Я не знаю, как это произошло, но похоже, что… Похоже, что он влюблен в тебя.
Радость с привкусом боли охватила Кессиди, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы удержать гневные интонации.
— Ну и что, даже если это так? Это ничего не меняет! Он ведь женится на ней.
— Именно об этом я и говорю!
— А о чем ты тогда беспокоишься? Уж конечно, не о такой безделице, как мое разбитое сердце! — По удивленному выражению его лица Кессиди поняла, что Вилли ни на секунду не задумывался над тем, что она, наверное, страдает. Нет, все его беспокойство было только о себе самом! — Расслабься, дорогой братец, — посоветовала она едко. — Твой план успешно женить Пола на Бетине все еще в силе! — Увидев, что от этих слов Вильям побелел как полотно, Кессиди все поняла: — Значит, ты имеешь к этому самое прямое отношение? Ты сговорился с Бетиной?
Вина просто сочилась из Вильяма. Она была в его взгляде, судорожно сведенном рте, в том, как он замахал руками, в поникших плечах, даже в том, как одна его нога дернулась в сторону двери. Шея его вытянулась, а рот задрожал.
— Я… я… не знаю, что ты имеешь в виду. Все, что я сделал… все, что я желал, — только добра… всем!
Не в состоянии вымолвить ни слова, Кессиди смотрела на него, будто увидела в первый раз. Он был ужасно жалким, напуганным, неуверенным в себе. Он всегда ждал худшего, жизнь была для него сплошным ужасом. Все эти годы Кессиди считала слабой себя, а ее старший брат втайне боялся всего и всех.
— Вильям, — произнесла она громким, уверенным голосом, — твоя карьера не пострадает. Независимо от того, как крепко ты связан с Бетиной и ее планами.
Он сжался и выпалил:
— Я не хотел этого! О-она призналась мне. Она сказала, что должна заставить его жениться на ней. Я не спрашивал почему, это не мое дело!
Кессиди вздохнула и покачала головой. Бедный Вильям…
— И ты намекнул Бетине, что единственный способ — это пригрозить развалом компании?
— Да, — ответил он затравленно.
Кессиди кивнула. Она больше ничего не желала знать. Все, чего она желала — невыплаканные слезы жгли ей глаза, — это быть с Полом. Она расправила плечи, подняла подбородок.
— Он женится на ней, потому что у него нет выбора. Но это не означает, что я перестану встречаться с ним.
Вильям подчинился и с несчастным видом закивал головой.
— Бетина пригрозила мне увольнением, если по какой-то причине план провалится.