— Никуда ты не поедешь, Neffe, племянничек! — говорит он. — Ты еще должен познакомиться с моей дочкой. Иди сюда, Юлишка! Так! «Дай ручонку, не стыдись, там-там-там-там — не стыдись! Кого любишь, поклонись, трам-там-там-там — поклонись!» Ну как? Хороша? Свежа! Только что конфирмована.
Юлиана небрежно протягивает Марису холодные кончики пальцев, корчит рот в гадкой гримаске и отворачивается. Она в плохом настроении. Ее разозлило возвращение Зинаиды на коне, с триумфом. Опять эта полька в центре внимания. Романтическое ночное приключение, Шопен. Налицо даже спаситель, недурен собой. Язык так и чешется обрезать этого деревенщину, оскорбить, унизить.
— Папочка, а не тот ли это пастух, которого ты когда-то выставил из дому? Он, кажется, катал меня на лодке?
— Тот самый! — отвечает по-немецки Марис. — Как приятно, что вы меня вспомнили. Я вас тоже чуточку помню… У вас в тот раз что-то нехорошее со штанишками приключилось… ой-ой!
И снова хохот. В особенности эта шуточка понравилась Зинаидиной маме, а у Изабеллы и берзайнских патрициев аж дух захватило, когда они услышали иностранный выговор чужака.
— Вы говорите как прирожденный австриец, — восторгается мадам де ля Мотт. — Долго жили в Вене?
— Четыре с половиной года! — кричит Зина.
(«Ах ты черт! Она ведь знает про него все до мельчайших подробностей. И почему платье в грязи и разодрано? Неужто они катались по земле?» — молча стонет бедняга Цал.)
— Разрешите откланяться, мадам! — Марису наконец позволено сесть в седло.
— Адье, дорогой! — громко говорит Зинаида. — Только не забудьте, что вы мне обещали, когда мы скакали сюда.
Юлишка навострила уши. У них уже свои тайны…
— Что я обещал? — удивляется Марис.
— Весь второй и третий ряд оставлен для меня, так?
— Конечно!
Марис торопливо достает из кармана брюк блокнотик (там весь его распорядок дня, по пунктам), просит карандаш, сгибает ногу в стремени и, положив блокнотец на колено, принимается писать записку.
— Кассиру. Прошу забронировать… барышне… к черту… как же вас звать?
— Зинаида.
— Фамилия?
— Рейтер… Зинаида Бернадетта Эва Ванда Рейтер!
— Понял… Пять мест, — говорит Марис, — ein Moment.
«Прошу забронировать барышне Зинаиде Рейтер весь второй и третий ряд.
Причин медлить больше нет! Прыгает в седло, дергает поводья и — пошел! Фицджеральд — на дыбы и в галоп.
— До свидания, крестная! — Марис еще успевает помахать рукой Изабелле де ля Мотт. — До скорого свидания! (Звучит в высшей мере вызывающе, но что-то у него на уме.)
Конь мчится в Межсарги по прямой, через луга и Раценское болото, и всадник вскоре исчезает из виду.
— Сумасшедший! Потопчешь мою траву! — кричит вдогонку Теофил.
Дамы без промедления держат генеральный совет. Благоверная Рейтера, за нею Изабелла, за нею Румпетерша, под конец еще и Андерсониха наперебой вырывают из рук Зинаиды таинственный документ. Сосредоточенно изучают его.
— Что это значит, Зина? — допрашивает дочку госпожа Рейтер. — Что ты ему наобещала?
Вокруг Зинаиды столпились и молодые берзайнские патриции.
— Красавчик! — восторгается Вальтрауте. — Ну и везет же тебе!
— Нахал и грубиян! — говорит Хаан-Гайле.
— В нем все-таки есть нечто поэтичное, — думает вслух господин Андреянов.
— Почему, Юлишка, он вам так ужасно не понравился?
— Голубая мечта кухарок, — говорит Юлиана. — Ферт с обложки журнала мод. Ничего благородного, ничего возвышенного.
Подруги чрезвычайно удивлены. Они впервые слышат, что Юлишка интересуется чем-то благородным и возвышенным… (что в таком случае делает здесь этот Гайле?)
— Здорово он тебя уязвил, — смеется Изабелла. — Ты действительно тогда запачкала штанишки, моя маленькая!
— А вы все сегодня замарались из-за этого дурака, — парирует Юлишка. — «Ах» и «ох»!
Зинаида принимается рассказывать о своем «колоссальном приключении». Как заблудилась, как забралась на сеновал. Как ночью объявились разбойники. Как один из них подошел прямо к ее ложу («Вот, вот! Я так и знал!» — насупился Цал) и хотел зарезать ее кинжалом. Но тут прибежал второй и приказал первому идти в дом и держать язык за зубами. («А что же второй? Второй остался?» — Цал снова за свое.) Утром прислушалась: звучит фортепьянная музыка. Польская. Сначала мазурка, затем вальс, Шоп’хен…