Однако Эллери был сама сердечность и вежливость, даже разговаривая с звероподобным внучком. Склонившись к его волосатому уху, он зашептал:
— Как мне обращаться к вашему дедушке, мистер Бигелоу? Я не хочу ошибиться в его воинском звании.
— Дедуля у нас генерал, — громко отозвался Энди Бигелоу. — Верно, дедуля? — Но Зэк Бигелоу гордо смотрел вперед, что-то сжимая в лежащем у него на коленях вещевом мешке. — Он прошел всю войну рядовым, — признался его внук, — но не любит об этом говорить.
— Генерал Бигелоу… — начал Эллери.
— Это ухо у него не слышит, — сказал внук. — Попробуйте другое.
— Генерал Бигелоу!
— А? — Старик повернул дрожащую голову. — Говорите громче! Чего вы там бормочете?
— Генерал Бигелоу! — крикнул Эллери. — Теперь, когда все деньги ваши, что вы намерены с ними делать?
— Какие деньги?
— Сокровище, дедуля! — рявкнул Энди Бигелоу. — Они прослышали о нем даже в Нью-Йорке. Он хочет знать, что ты собираешься с ним делать.
— Вот оно что! — Старый Зэк мрачно ухмыльнулся. — Не могу разговаривать, Энди. Шея болит.
— Сколько там денег, генерал? — настаивал Эллери.
Старик обернулся и посмотрел на него:
— Любопытный парень, а? — Он захихикал. — Когда мы последний раз их пересчитывали — Калеб, Эб и я, — там был почти миллион долларов. Да, сэр, один миллион. — Левый глаз старика закрылся. — Все самоуверенные нахалы и фомы неверующие здорово удивятся. Погодите немного — и сами увидите.
Энди Бигелоу усмехнулся, и Никки захотелось придушить его.
— По словам Сисси, — шепнула она доктору Стронгу, — Эбнер Чейс говорил, что там было только двести тысяч.
— Зэк с каждым разом увеличивает сумму, — кисло отозвался мэр.
— Я слышал тебя, Мартин Стронг! — завопил Зэк Бигелоу, повернув тощую шею настолько неожиданно, что Никки испугалась, как бы она не треснула. — Погоди! Я покажу тебе, проклятое ничтожество, кто из нас пустозвон!
— Ну-ну, Зэк, — успокаивающе произнес доктор Стронг. — Поберегите дыхание для горна.
Зэк Бигелоу вновь захихикал и вцепился в вещевой мешок, с торжеством глядя перед собой, словно одержал великую победу.
Эллери умолк. Как ни странно, он смотрел не на старика, а на Энди Бигелоу, который сидел рядом с дедом, усмехаясь невидимым зрителям, как будто также был на пути к триумфу.
Солнце здорово припекало. Мужчины сняли пиджаки, а женщины обмахивались носовыми платками и сумочками.
— «Это больше нужно живым…»
Дети бегали среди надгробий, преследуемые матерями. На большинстве могил виднелись свежие цветы.
— «…чем этим достойнейшим мертвецам…»
Надгробия также украшали американские флажки.
— «…продемонстрировать в полной мере…»
Голос доктора Мартина Стронга был глубоким и уверенным, совсем не походя на голос высокого некрасивого человека, который произносил те же слова много лет назад тихо и виновато.
— «…что они умерли не напрасно…»
Доктор стоял на пьедестале памятника павшим в Гражданскую войну, украшенном флагами, и смотрел на ряды выщербленных надгробий, словно главнокомандующий в полной униформе.
— «…что, даст Бог, эта нация…»
Почетный караул джексбергского поста Американского легиона вытянулся по стойке «смирно» между мэром и публикой. В руках группы легионеров, стоящей лицом к могилам, были старинные снайперские винтовки.
— «…и это государство…»
Позади мэра стоял «генерал» Зэк Бигелоу, прямой, как дуло винтовки, с вещевым мешком, прикрепленным к синему мундиру.
— «…не исчезнут с лица Земли».
Старик нетерпеливо кивнул и начал рыться в мешке.