Процессии ряженых на святки имели различное происхождение. В сравнительно позднее время появились хождения со звездой, главные роли принадлежали святому семейству и Трем королям. Большей частью они пели или читали стихи, основной темой которых было рождение Христа; в них также включались пожелания хозяевам того дома, куда приходили ряженые, хорошего мужа их дочери, богатую невесту их сыну и т. д., в заключение следовала обязательная просьба — дать еду или деньги, последнее иногда выражалось в настойчивой форме.
В это сумрачное и холодное время перехода от старого года к новому сложилось представление о злых силах, которые могли оказать влияние на судьбу человека, о возвращении умерших домой. С этим были связаны легенды о «дикой охоте», или «войске мертвых», известные и среди других германских народов. В Альпах были распространены рассказы о не нашедших успокоения «бедных душах» людей, погребенных под лавинами или в ледниках. Часто их связывали с мифологическими образами «Дикого охотника» — Вотана или Перхты.[481]
Жители старались обезопасить себя от них различными средствами. В сочельник после мессы не только дом и еду, но и скот, амбары кропили святой водой и окуривали дымом от горящих веток можжевельника или хвои, поэтому рождество, Новый год и их кануны называли «Ночи окуривания» (Rauchnächte).
Дети со звездой
Самый важный день из 12 — рождество (Weihnachtstag). Празднование рождества начиналось с обрядовой трапезы. Значение, которое придавалось ей в старину, выходило за рамки праздничной еды; в характере блюд, действий, связанных с ними, заключался магический смысл.
Так как пост продолжался «до звезды», то в сочельник, как в рождественский постный день (Weihnachtsfasttag), ели скудно, в строго религиозных семьях пищу принимали один раз в день в виде жидких и холодных блюд (в Каринтии — Kalatsia, Kalasia). После первой мировой войны эти запреты стали значительно слабее, хотя нередко еда состояла лишь из сыра, пива или молочного супа с картофелем, лапшой и т. д., а также сушеных яблок, слив, груш и хлеба. После мессы и на 1-й день рождества на стол ставили все лучшее, что есть в доме, чтобы, как говорили, в новом году жить в достатке. Наряду с общераспространенным названием ужина после мессы «Святой ужин» (Mettenmahl, Heiliges Mahl) в Верхней Австрии называли его также «Большой» или «Огромный», что указывало на его значение. Чтобы закрепить это изобилие, в Штирии стол окружали цепями.[482]
Основные приготовления начинались заранее. На обязанности женщин лежала выпечка хлеба, имевшего ритуальное значение. С этим связывали ряд примет и предписаний. Крестьянки Каринтии, Штирии и Верхней Австрии еще за неделю до рождества первым сажали в печь специальный хлеб. Все домашние присутствовали при этом, так как в старину считали — чем больше глаз смотрят на этот хлеб, тем лучше уродится рожь в следующем году. На каждом каравае были знаки креста или круги («глаза», «божьи глаза»), сделанные амбарным ключом (отсюда его название «Schlüsselbrot»). Чем больше кругов, тем лучше урожай. Можно предполагать, что если крест представлял символ христианства и напоминал о празднике рождения Христа, то круги имели, возможно, более раннее солярное происхождение и говорили о празднике солнца. Этот хлеб хранили в амбарах до весны, весной во время сева разбрасывали на полях его крошки, стараясь, таким образом, повлиять на урожай.[483]
К обрядовым видам хлеба принадлежали изделия из пшеничной или ржаной муки, в тесто добавляли толченые сухие сливы и груши (Kletzenbrot, Störibrot, Birnbrot). Эти виды хлеба обязательны для рождественской трапезы Австрии. Пекли их в день св. Томаса — 21.XII. Начиная с сочельника хлеб ставили на праздничный стол, где он оставался до 6.I, независимо от того, ели его или нет; в некоторых местностях его начинали резать только на второй день рождества. Хлеб служил как бы символом объединения семьи, рода; кроме того, народное воображение наделяло его свойствами отгонять болезни, придавать силу и здоровье. Однако в народном представлении его связывали и с христианскими персонажами: так, уменье его печь приписывалось пастухам, пришедшим в Вифлеем. Караваев пекли несколько, резали их при полном сборе семьи в сочельник, по другим данным — на второй день рождества. Каждый должен был получить свою долю. Остатками или особыми хлебцами (Viehbrot, Viehstöri) кормили скот, крошки бросали на поля, под фруктовые деревья, желая приобщить их к общей трапезе и передать им силу плодородия. 26 декабря ходили в гости, приносили с собой кусок своего хлеба, обменивались хлебом с хозяевами. Такой обмен как бы закреплял дружбу. Таким же символическим актом объединения служила и общая еда этого хлеба влюбленными, после чего помолвка считалась состоявшейся.[484]
482
483
484