В древнейших текстах содержится только предписание всем мужчинам обязательно совершать паломничество в местное святилище. Более подробные предписания имеются в кн. Левит (23:34–43), где праздник впервые назван sukkot и где указывается на то, что он продолжался семь дней; но собственно праздником считался только первый день, во время которого, как и во время восьмого, заключительного, запрещалась работа и предписывалось созывать «священное собрание». Остальные дни рассматривались как «будни праздника» — hol ha-moed. В этом же отрывке есть очень интересные предписания относительно проведения некоторых праздничных ритуалов: «И возьмите себе в первый день [праздника Суккот] плод дерева прекрасного, ветви пальмовые и ветви дерева широколиственного, и верб речных, и радуйтесь перед Богом Всесильным вашим семь дней;… в шалашах живите семь дней; и каждый житель страны в Израиле должен жить в шалаше» (Лев. 23:40–42).
В этот день в Иерусалимском храме в жертву приносили крупный и мелкий рогатый скот, в том числе козла «в жертву за грех», для очищения, а также муку и масло (причем общее количество приносимых в жертву быков достигало 70) (Чис. 29:12–38; Втор. 31:10–13). Предписывалось также читать перед народом Тору. В 1 книге Царей рассказывается, что праздник Суккот совпал с днем освящения царем Соломоном 1-го Храма (в седьмом месяце, который в этом отрывке известен под более древним названием афаним, а не тшири). Поэтому в тот год праздник отмечался особенно торжественно. Там же впервые упоминается, что во время праздника Суккот читалось моление о дожде (1 Царей, 8:35–36; см. также: 2 Хрон. 7:8). С ним связано предание о похищении (браке-умыкании) женщин в древнем Силоме, происходившем, согласно тексту, в виноградниках (Суд. 21:19 и сл,). После отпадения 10 колен от Израильского царства правитель Иеровоам из политических соображений перенес праздник на восьмой месяц и сделал центром культа Бет-Эль (Вефиль), где воздвиг жертвенник в виде золотых тельцов (1 Царей, 12:26–33). Но впоследствии Суккот вновь начали праздновать в седьмом месяце. После Вавилонского плена праздник опять стали отмечать в Иерусалиме, причем на кровлях домов и на площадях города строили кущи из веток масличных, пальмовых, миртовых и других видов деревьев (1 Ездры. 3:1–4; Неем. 8:13–18).
В послепленную эпоху Суккот все более начали связывать с Исходом из Египта, однако праздник сохранял свой веселый, возможно, даже несколько буйный характер, на что имеются указания в ряде пророческих книг. Весь Иерусалим украшали зеленью — ветками, плодами, цветами; цветами же украшали жертвенный скот. Интересно, что в эпоху 2-го Храма не просто читали моление о дожде, но совершали церемонию возлияния воды на храмовый алтарь из особой чаши. Этот ритуал уже в талмудическую эпоху связывали с вызыванием дождя. Так, в комментарии на слова «лейте передо Мной воду в Суккот», поясняется: «Так как Суккот — время ежегодных дождей, сказал Святой…, лейте передо Мной воду, чтобы были благословенны ежегодние дожди» [Rosh ha-Shanah. 1:6В]. Сам обряд описан у Иосифа Флавия, и в Мишне [Flav. Ant. XIII.3; Mishnah. Suk. 4]. В библейскую эпоху праздник сохранял также следы культа огня — ритуал simchat bet hashoevah — ритуальную пляску с факелами, зажженными от четырех менор (ритуальных семисвечников), стоявших на женском дворе Храма. Мужчины плясали с этими факелами на мужской половине, при этом покачивая их и подбрасывая [Mishnah, Sukkah. 5:2–4]. Не исключено, что еще в эпоху 2-го Храма праздник Суккот сохранял свое значение и как Праздник окончания сухого сезона [Mishnah, Rosh ha-Shanah. 1:2F]. Если дожди в течение месяца после праздника не выпадали или были недостаточно обильными, это рассматривалось как Божественное проклятие [Mishnah, Taanit. 1:1; 1:2А-В; 1:3 и др.].
В талмудическую эпоху особенно стали выделять восьмой день праздника, упоминавшийся и в более ранних текстах. Он получил название Шмини Ацерет и считался особым праздником. Это название встречается в ТаНаХе (Лев. 23:36; Чис. 29:3 и др.). Под atzeret, по-видимому, понимали день собрания. Поскольку последний день праздников Песах и Шавуот также носил название atzeret, то иногда предполагают, что так называли вообще заключительный день праздника [The Concise Jewish Encyclopedia, 1980, с. 503].
Происхождение праздника Суккот и некоторых его ритуалов — предмет дискуссии в научной литературе. Суккот наряду с Песах и Шавуот считают чисто земледельческим по своему происхождению праздником, заимствованным у ханаанеев [Велльгаузен, 1909, с. 80; Heaton, 1956, с. 230; Finkelstein, 1973, с. 510; Schauss, 1973, с. 171; Kursch, 1974, Col. 495–502; Anderson, 1951, с. 299]. Некоторые исследователи полагают, что обрядность праздника Суккот сложилась во многом под влиянием вавилонского празднества akitu, которое отмечали как весной, так и осенью, и главной составляющей которого была ритуальная драма, повествующая о битве Мардука с олицетворением хаоса, его смерти, воскресении и сакральном браке, т. е. Суккот, согласно этой теории, — праздник в честь умирающего и воскресающего божества [Mowinkel, 1962, с. 223; Myth and Ritual, 1935, с. 47–49]. Термин hag, которым обозначается Суккот (наряду с праздниками Мацот и Шавуот) интерпретируют иногда как «религиозную пляску», «священный хоровод», заимствованный евреями у ханаанеев. Суккот, таким образом, рассматривают как праздник, носивший оргиастический характер, наподобие вакханалий или обрядов, характерных для культа Осириса [Никольский, 1931, с. 35, 38; Schauss, 1973, с. 173]. Некоторые ученые считают Суккот праздником начала года, сопряженным с праздниками Рош а-Шана и Йом Киппур [Schauss, 1973.С. 170; Henninger, 1975, с. 52; Robinson G., 1988, с. 113]. По мнению других, он был связан с солярным культом и осенним равноденствием [Gasten Th., 1950, с. 31; Goudoever, 1961, с. 35].