Свойственная официальной идеологии древнекитайской империи рационализация ритуала в категориях космологии и морали резко противоречила жизненным ценностям, воплощенным в оргиастическом характере первобытного праздника. Неудивительно, что уже с середины I тысячелетия до н. э. и вплоть до XX в. образованные верхи китайского общества с подозрением и даже откровенной враждебностью смотрели на народные праздники, считая их «непристойными» и «бесполезными». Примечательно, что в китайской империи систематически подвергались запретам как раз важнейшие элементы праздничной обрядности народа: карнавальное начало в праздновании Нового года, обычай гасить огонь в дни весеннего праздника, состязания лодок-драконов в летний период и др. Конфуцианизация китайского общества, сопровождавшаяся неустанными попытками властей «исправить» народные обряды, в конце концов, принесла свои плоды, хотя в силу отмеченных выше особенностей взаимоотношений народной и официальной обрядности в императорском Китае она не могла ликвидировать разрыв между двумя этими гранями китайской культуры.
Сосуществование и взаимодействие официальных и фольклорных форм обрядности определили с рубежа нашей эры особенности эволюции китайских календарных праздников. По мере усложнения социальной жизни китайцев происходила дифференциация их календарных обрядов, а вместе с тем путей и способов посредования между ними. Немаловажную роль в этом процессе сыграли появившиеся в раннее средневековье внегосударетвенные институционные религии — буддизм и даосизм, которые почти полностью вытеснили разложившиеся к тому времени архаические культы.
Учение буддистов и даосов о загробном воздаянии обеспечивало интеграцию публичных и частных аспектов традиционных религиозных верований китайцев. Их обширный пантеон антропоморфных богов предоставлял санкцию самым разным видам локальных общностей: территориальным, общинным, профессиональным или чисто конфессиональным. В конечном счете буддизм и даосизм создали свою субтрадицию в традиционной календарной обрядности китайцев. Обе религии имели свои календари праздничных дат (во многом дублировавшие друг друга), которые, подобно календарю официальных обрядов, не совпадали с циклом народных праздников, хотя и не отрицали его.
Другим важным фактором эволюции календарных обрядов явилось развитие городов и городской культуры. Города средневекового Китая, насчитывавшие порой до миллиона и более жителей, создавали особую культурную среду, в которой массовость сама по себе становилась стилеобразующим началом быта, и в том числе обрядности. Город свободно вбирал в себя все формы культуры, лишал их прежней локальной значимости и священных покровов, смешивал их в пестром, но не лишенном стилистической последовательности единстве. Создавая в культуре как бы вторичный уровень символизации, имевший своим исходным материалом образы культурной традиции, город открывал простор для эстетизации традиционного наследия, превращения его в зрелище и знак, общедоступное и общепонятное средство коммуникации. Так на площадях и улицах городов вызревал всеобъемлющий синтез, некий целостный тип китайской культуры, вмещавший в себя все ее образы и стили.
Влияние городской культуры без труда угадывается в связанных с крупнейшими календарными праздниками назидательных легендах, эстетически утонченных зрелищах и развлечениях, распространившихся по всему Китаю и отобразивших идеалы и жизненные ценности городского общества.
Еще одним фактором эволюции китайских праздников, менее заметным, но не менее значительным, были контакты китайцев с окружавшими их народами. Начиная с середины I тысячелетия до н. э. и особенно в IV–VI и X–XIV вв., когда Северный Китай подвергался нашествиям кочевников, последние оказали заметное влияние на материальную культуру древних китайцев и опосредованно — на их календарные обряды. Еще более глубоким оказалось воздействие южных соседей китайцев. Под их непосредственным влиянием в китайский календарь праздничных дат вошли такие важные обычаи и обряды, как состязания лодок-драконов, празднование полнолуния 8-го месяца, праздник Восхождения на высоты в 9-м месяце и многие календарные обычаи, распространенные среди китайского населения Южного Китая.