Цзунцзы [Синдзоку кибун, 1971, с. 43]. Прорисовка В.И. Агафонова.
Первое упоминание о цзунцзы в литературе принадлежит ученому Чжоу Чу, жившему в III в. По свидетельству Чжоу Чу, жители Центрального Китая в его время накануне летнего солнцестояния и праздника Дуаньу готовили пельмени с начинкой из риса, приправленного солеными каштанами, жужубами, чесноком. Рис заворачивали в листья цицании, дабы пельмени «имели вид свернутых вместе и нераспадающихся сил инь и ян, образа инь, находящегося внутри, и ян, находящегося снаружи, дабы так отметить условия времени» [Кэй-Сё, 1978, с. 163]. Таким образом, цзунцзы выступали своеобразным символом всей космической ситуации в момент летнего праздника, когда кульминация светлого начала ян несла в себе рост и усиление темного начала инь. Свое значение символа универсума в середине годового цикла они сохранили вплоть до XX в., хотя с течением времени в Китае возникло множество их локальных видов, различавшихся по форме и начинке: пекинские, сучжоуские, гуандунские, чжэцзянские и пр. На Тайване до сих пор распространены два типа цзунцзы: один из них имеет начинку из риса, сдобренную маслом, другой — из риса, приправленного кусочками свинины, креветками, каштанами и пр. [У Интао, 1980, с. 13]. Соль или соления были почти непременными компонентами цзунцзы, ибо соль ассоциировалась с началом инь.
Начинку цзунцзы обычно заворачивали в листья бамбука, являвшегося в Китае популярным символом жизненной силы и ассоциировавшегося с началом ян. Как символ животворного начала космоса, бамбук всегда играл заметную роль в обрядности и фольклоре китайцев. Так, в областях среднего течения Янцзы была распространена легенда о божестве Чжу-ване, который, еще в бытность свою человеком, в младенческом возрасте был найден в стволе бамбука, плывшего по реке [Chao Wei-pang, 1943, с. 15]. В дни весеннего праздника могилы подметали ветками бамбука и водружали на них бамбуковые шесты с жертвенными деньгами, а в Новый год некогда бросали в костер бамбуковые стволы, чтобы треск горевшего бамбука отгонял злых духов. Наконец, пускать по воде наполненные рисом и запечатанные листьями лилии стволы бамбука было специфически летним обрядом населения всего Южного Китая.
Несмотря на очевидный космологический символизм цзунцзы, существовала и псевдоисторическая легенда об их происхождении. Последнее связывалось с именем знаменитого поэта и государственного деятеля Цюй Юаня, жившего в южнокитайском царстве Чу в III в. до н. э. По традиционной версии, Цюй Юань был оклеветан при дворе завистниками и отправлен в ссылку к южным рубежам царства Чу (на территории нынешней провинции Хунань), где в знак протеста покончил с собой, бросившись в воды реки. О том, что случилось далее, повествует позднейшая легенда. Окрестные жители, гласит она, скорбели о гибели благородного поэта и каждый год в день смерти Цюй Юаня, а было это 5-го числа 5-го месяца, бросали в реку цзунцзы в качестве подношений его душе. Но однажды Цюй Юань в обличье местного бога Саньлюй дафу явился во сне одному жителю главного города Хунани Чанша и попросил его впредь обматывать цзунцзы нитями пяти цветов, чтобы отпугнуть речного дракона, который пожирал всю еду предназначавшуюся для души несчастного поэта [Кэй-Сё, 1978, с. 164]. Эта легенда впервые упоминается в литературных памятниках V в. и представляет собой интересный пример взаимодействия фольклорной и элитарной традиций в средневековом Китае. Возникла же она, вероятно, вследствие потребности в идеологической консолидации коренного населения Южного Китая и северокитайской знати, которая в тот период переселилась на Юг, спасаясь от нашествия кочевников [Schneider, 1982, с. 152].
Пельмени цзунцзы не только подносили в жертву богам, но и непременно посылали в подарок родственникам и друзьям. На Тайване в семьях, где случались смерть или другое большое несчастье, сами не делали цзунцзы, нс лишь получали их в подарок [У Интао, 1980, с. 13]. Разумеется, цзунцзы приписывалась способность ограждать от напастей.
Праздник Истинной середины в каждом доме отмечался совместной трапезой, и каждая семья старалась к этому дню поставить на стол мясные и изысканные рыбные блюда. Хозяева дарили еду своим работникам. По всему Китаю в летний праздник полагалось есть соленые яйца — еще один символ космоса и животворящей утробы. Другой распространенной разновидностью летней обрядовой еды было вино, смешанное с растолченным реальгаром. Этому красноватому камню в Китае издавна приписывали целебные свойства. Широко распространен был обычай пить вино, настоенное на растениях, которые наделялись способностью оберегать от напастей, в особенности от ядов: стоголовнике, аире и др. Жители уезда Наньси, что на юге провинции Сычуань, лили вино на землю, дабы «отвадить змей» [Чжоу Кайцин, 1976, с. 28]. Так же поступали и в Фуцзяне [Groot de, 1886, с. 325]. В дни летнего праздника полагалось также есть всевозможные фрукты и бахчевые, чеснок.