С начала или с середины зимы женщины изготовляли или покупали материал для новых одежд. Как отмечает корейский этнограф Чин Сонги, на о-ве Чечжудо еще в начале XX в. ткань для праздничной новогодней одежды ткали в каждой семье. «В течение 11-го месяца ткали хлопчатобумажную ткань, в течение 12-го месяца ее стирали, крахмалили, красили, — пишет Чин Сонги, — а затем из нее шили кофты (чогори) и штаны (паджи)»[396]. В провинции Южная Чхунчхон, например, мужчинам справляли даже два комплекта одежды, в каждый из которых входили носки (посон), белье, кофты, штаны и два халата — турумаги и топхо. Чогори, паджи, турумаги и топхо подбивали тонким слоем ваты[397]. Новогодняя одежда в провинции Южная Кёнсан называлась «новогодние украшения» (сорчхирэ, сорчхири), причем этими терминами обозначались как сама одежда, так и соответствующие ей аксессуары[398].
Интересна история двух халатов — турумаги и топхо, которые в конце XIX — начале XX в. входили в состав праздничной одежды для мужчин. Согласно письменным источникам, в XIV–XVII вв. турумаги и топхо были одеждой знати, однако начиная с XVIII в. они получили более широкое распространение как вид верхней одежды. Турумаги, имевший узкие рукава, носили и мужчины, и женщины, и дети, представители всех слоев общества. Его шили и без подкладки, и на подкладке, а зимой подбивали ватой. Турумаги использовали в качестве повседневной и праздничной одежды. Топхо шился с широкими и длинными рукавами, на спине делали двойную подкладку. Турумаги и топхо, предназначенные для Нового года, шились из тканей белого или светло-зеленого (молочно-зеленого) цвета. Ткань светло-зеленого цвета называлась «цвет яшмы» (оксэк). Халаты топхо «цвета яшмы» считались особенно нарядными[399].
К новогодним праздникам тщательно готовилась одежда для детей, каждому ребенку обычно шили один комплект из цветных тканей. Праздничная одежда детей называлась «детская кофта с разноцветными рукавами» (сэктонъгори) или «одежда, сшитая из тканей разных расцветок» (сэктонъот).
Как видно из названия этой одежды, ее основной особенностью была кофта, рукава которой сшивались из узких полос тканей разного цвета: темно-синего, черного, красного, желтого, зеленого, белого. Обычно использовалось чередование трех, чаще всего пяти, семи и девяти цветов (см., например[400]).
Можно предположить, что это украшение детской одежды первоначально было связано с древней цветовой символикой. Сейчас пока трудно выявить генезис этой особенности детской праздничной одежды корейцев, но, очевидно, первоначально эти разноцветные полосы служили своеобразными оберегами, призванными оградить ребенка в наступающем году от болезней. Известным подтверждением этому служат детская кофточка и нарукавники, предназначенные для очень маленького ребенка (до года или годовалого), хранящиеся в фонде Музея антропологии и этнографии в Ленинграде[401]. Каждый рукав кофточки и каждый нарукавник сшиты из 13 узеньких полосок разноцветного шелка (ширина полосок ≈2–2,5 см).
Можно также предположить, что изготовление новых одежд к Новому году в древности имело магический смысл. Новые одежды символизировали новую жизнь: со старой одеждой уходили в прошлое беды и болезни. Имел значение и способ изготовления праздничных костюмов. Новогодние одежды подбивали ватой, иногда простегивали, делали на подкладке, украшали вышивкой, рукава детских кофт и нарукавников составляли из узких полос разноцветных тканей. Словом, новогодние одежды, как правило, шились с помощью иголки и нитки (а не склеивались, что было характерно для повседневного быта корейцев XIX в.).
В связи с этим представляется интересным замечание М.И. Никитиной о роли иголки и нитки как пары предметов, связанных с солярным культом, наряду со стрелой и луком, соколом и веревкой игравших большую роль в уничтожении солярного оборотня[402]. Прошитая многократно одежда, а также специально сшитая праздничная одежда обладала особой магической силой, «повышенной значимостью в ритуалах солярного культа»[403], служила оберегом для человека, носившего ее.
396
397
Хангук минсок джонхап джоса пого со. Джэ юк чхэк. Чхунчхоннамдо пхён (Отчет о комплексном этнографическом исследовании Хангук [Кореи]. Книга 6. Провинция Южная Чхунчхон). Сеул, 1975, с. 633.
398
Хангук минсок джонхап джоса пого со. Джэ сам чхэк. Кёнсаннамдо пхён (Отчет о комплексном этнографическом исследовании Хангук [Кореи]. Книга 3. Провинция Южная Кёнсан). Сеул, 1972, с. 697.
399
402
403