Гамеланы Явы могут составляться в одной из двух гамм — слендро (в пять нот) или пелог (семитонная гамма). Традиционна гамма — слендро. Она величественна, спокойна в отличие от более быстрой и легкой гаммы пелог. Бо́льшая часть инструментов яванского гамелана настроена именно на гамму слендро.
Перед началом представления даланг окуривает помещение тлеющими пучками ароматных трав, совершает символические приношения духам и богам (предполагается, что и они присутствуют на представлении, рассыпает лепестки свежих цветов, ставит большое деревянное блюдо со всем необходимым для сири (жевательной смеси, состоящей из гашеной извести и нескольких пучков трав, обладающих слабыми наркотическими свойствами). Под первые звуки гамелана даланг усаживается на свое место — перед экраном. Некоторое время он сидит сосредоточенно, молча. Игра гамелана не мешает ему. Слышатся разговоры, смех размещающихся зрителей. Но вот даланг резко ударяет пять раз по ящику, стоящему слева от него. Это сигнал для гамелана играть первую мелодию спектакля. Под бравурную музыку даланг вынимает из ящика, стоящего слева от него, главную фигурку коллекции, изображающую или древо жизни — кайон, или священную гору — гунунган. Быстро проводит ею по экрану слева вверх, кружит кайон перед экраном сначала быстро, потом медленнее и наконец втыкает его в стоящее перед ним мягкое бамбуковое бревно, впереди уже стоящих там других марионеток. «Танец» кайона (или гупунгана) символизирует «вступление» в силу приписываемых ему магических возможностей и означает, что спектакль начинается. Спокойным голосом даланг начинает повествование о главных персонажах спектакля, о щедрости природы и благосостоянии правителей и подданных. На экране появляются фигурки (или их тени по ту сторону экрана). Удар даланга по ящику заставляет умолкнуть все инструменты гамелана, кроме одного — бронзовой пластины, мягко продолжающей мелодию. Персонажи начинают диалог. За благородных героев даланг поет их партии, за коварных — произносит их реплики речитативом. Голос даланга то груб, то нежен, то высок, то низок, то строг, даже яростен, то дружелюбен, то насмешлив.
На протяжении всей ночи, пока длится спектакль, даланг не сходит со своего места. Он манипулирует марионетками, у которых подвижны только руки. Однако он заставляет их и ходить, и ползать, и падать на колени, и нести на руках возлюбленную, и двигаться размеренным шагом в полковых колоннах, и выполнять как будто совсем недоступные для неподвижных кукол движения. Даланг дирижирует оркестром, ведет диалоги, прекрасно владея своим голосом, делает репризы от имени простолюдинов, чаще всего слуг и наперсников правителей и их детей. Даланг ведет вдохновенную импровизацию. Это народный сказочник в сельской местности и образованнейший человек в бывших феодальных резиденциях и городах. Такие даланги, вкладывая в уста излюбленных героев отрывки из средневековой яванской литературы, сохранили ее для многих последующих поколений яванцев [Brandon, 1970; Holt, 1972; Moebirman, 1960; Mangkunogara, 1957; Rassers, 1959; Ulbricht, 1970].
Спектакли ваянг кулита для крестьянина — важнейшее событие новогоднего праздника.
Обычаи и обряды сезона начала сельскохозяйственных работ
Все обычаи и обряды сезона начала сельскохозяйственных работ совершаются по указанию жреца (дукун савах, или дукун тани) или опытного крестьянина, т. е. человека, умевшего определить по созвездию Плеяд, а также по разным другим приметам (распусканию определенных цветов и деревьев в этом краю вечного лета) сроки начала сельскохозяйственных работ. Этот человек должен уметь ориентироваться в числовой системе совпадения определенных дней в годах восьмилетнего цикла.
Когда этот благоприятный день выбран, у местного источника делают приношения духам воды и духам-покровителям оросительных сооружений. Утром устраивают небольшое пиршество вивит савах («начало рисового поля»), на котором присутствуют члены семьи владельца поля и несколько приглашенных соседей. Каждого случайного прохожего следует позвать к столу. Обычно едят вареный рис, приправленный острыми соусами. Вечером небольшую трапезу устраивают и в доме [Geertz, 1960, с. 81].