Ньепи приходится по индо-балийскому календарю на первое новолуние 10-го месяца (касада), или, поскольку по лунно-солнечному календарю все праздники не имеют постоянной даты, переходящи, Ньепи может совпасть и с новолунием месяца кадаса. По григорианскому календарю этот праздник приходится на март — апрель. Это время, когда кончаются бесконечные дожди, от которых, кажется, даже сама земля больна лихорадкой. Лихорадка мучит и людей, вынужденных работать на рисовых полях, следить, чтобы ливни не разрушили оросительные сооружения.
За несколько недель до наступления Ньепи начинается большая работа. Женщины готовят новую одежду для семьи, обрушивают рис для многолюдных трапез, варят его. Девочки под руководством умелой женщины делают сосуды для трапезы из тыквы, сухих пальмовых листьев; из листьев и цветов, из расщепленного на тонкие волокна бамбука плетут красочные полотна, которыми будут украшать стены жилищ и храмов. Из рисовой муки пекут круглые лепешки, уподобляя их светилу, или делают их в виде птиц. Мужчины заняты приготовлением мясных блюд и любимейшими своими занятиями; тренировкой бойцовых петухов и репетицией — игрой на музыкальных инструментах.
В предновогодних обычаях и обрядах балийцев центральное место занимают обычаи и обряды, отражающие идею «очищения» от бед и напастей прошлого года. Как правило, обряды очищения включают приношения обильных даров божествам, духам предков и демоническим силам. Приношения совершают жрецы (пемангку, сенггуху). Они, как правило, выходцы из низших социальных слоев и совершают обряды так, как это принято у балийцев испокон века в соответствии с балийской традиционной культурой. Приношения состоят из двух частей: одна предназначена божествам и кладется на алтари, посвященные разным божествам, другая же готовится для демонических сил и кладется на разостланные на земле циновки, обычно у входа в храмы или жилища, чтобы представители двух миров не соприкасались на празднике людей.
Верховным божеством балийцы считают Бога солнца (Сурью). Ему предназначен особый алтарь, поднятый над землей [Graeder, 1960, с. 119].
В балийской мифологии сохранился традиционный образ мироздания, связанный с древней двоичной и четверичной классификацией. Для балийских мифов характерна идея космического дуализма. Образ верха (каджа) понимается как тонкое духовное начало и связывается с северным и восточным направлениями, а также с правосторонней ориентацией. Образ низа (келог) в мифологии ассоциируется с грубым, телесным, земным и соответствует южному и западному направлениям [Бандиленко, 1980, с. 152].
Балийцам известны имена главных индуистских богов: Шивы, Брахмы, Вишну и др. Но, как пишет видный исследователь культуры балийцев М. Коваррубиас, «эти имена повторяются в священных формулах и молитвах жрецов, но не запечатлелись в сердце народа, их носители не наделены какими-либо индивидуальностями, никто не молится им в личных молитвах» [Covarrubias, 1942, с. 97]. В новогодних обрядах, как и в обрядах других циклов, этим божествам предназначался один общий алтарь, который они «разделяли» с возведенными в ранг божеств духами предков (кремированных родственников). В высшей социальной группе балийцев существует культ Шивы, — правда, «как умозрительное философское понятие» [Маретина, 1968, с. 238]. В народных же массах бог Шива выступает в разных воплощениях, в образе Божества риса Ньепи, в частности, и в воплощении Верховного духа подземного мира Калы. Приношения ему кладут отдельно от приношений демоническим силам — не на землю, а на особый помост, несколько приподнятый над землей, по линии юг-север [Graeder, 1960, с. 119].
В обычаях и обрядах очищения большое внимание уделяется силам зла, так как именно их стараются «обезвредить» накануне Нового года, заручиться их благоволением и для людей, и для будущего урожая. Поэтому повсюду на Бали в эти дни лежат на земле циновки с разложенными на них подношениями демоническим силам. Однако не забывают и о божественных силах.
Приношения в центральном храме общины обильны и многообразны. На алтарях, предназначенных Богу солнца (Сурье) и другим божествам, под руководством главного жреца (педанды) выкладывают приношения в форме шестиконечной звезды. Забитые животные должны иметь соответствующую окраску и лежать в определенном для них на алтаре месте в соответствии со сторонами света. Эта символика должна быть соблюдена неукоснительно. На северной стороне (каджа — «север») алтаря должна лежать черная коза; на восточной (канигин — «восток») — белый гусь; на западной (кау — «запад») — рыжий (или пестрый) теленок; на южной (клод — «юг») — желтая собака. Маленькие кусочки ткани соответствующей расцветки помощники педанды кладут на алтарь как какой-нибудь соответствующий знак для организующих подношения. Алтарь окружают низкой оградой, сплетенной из пальмовых листьев, возле него в землю втыкают высокий шест с зонтообразным покрытием. В центре алтаря оставлено место, на которое кладут цыплят, окрашенных в пять цветов, и вареный рис, окрашенный в восемь цветов. Вблизи алтаря в храме расположен помост под навесом. Это место для педанды. Жрец из общинников — сенггуху — звонит в бронзовый колокольчик, приглашая к алтарю богов, а педанда читает молитвы. Принесенная в храм чистая родниковая вода благодаря невидимому «присутствию» божеств считается освященной; святым становится и огонь, горящий в очаге храма.