Каамулан как Праздник урожая отмечается после особенно хорошей жатвы. Но Каамулан празднуют и когда звезды предсказывают благоприятный поворот каких-нибудь событий, и когда дату, вождь племени, вступает в свои права.
Танцы и песни — это лишь часть программы народного торжества. В этот день приносят в жертву петухов, декламируют стихи, которые сами на ходу сочиняют, загадывают загадки, некоторые танцоры талантливо имитируют повадки животных, особенно обезьян и лягушек. Ну и, конечно, все много едят и пьют.
Малайбалай похож на большую ярмарку. Предприимчивые городские торговцы задолго готовятся к этому дню. Над площадями витают ароматные запахи сатэ (поджаренные на решетке кусочки мяса). Большой популярностью пользуется сок сахарного тростника, смешанный с водой и кусочками льда, и, конечно, пальмовое вино и пиво — все что помогает переносить духоту…
Каамулан в провинции Букиднон — один из многих народных филиппинских праздников, красочных, веселых, сохранивших колорит древних традиций [Макош, 1983, с. 77–78].
Большую роль в традиционных празднествах народов Филиппин играют различные маски, восходящие к доиспанским временам. Производству масок до сих пор придается большое значение у горных народов о-ва Лусон. У. Макош, описывая работу резчиков по дереву в одной деревне недалеко от знаменитого Багио, отмечает: «Каждый делает какую-либо одну вещь, пока она не будет полностью готова. Если он устал от нее, то берется за другую, тоже наполовину законченную, и продолжает работу, которая сгибает спину, требует точного глаза и высокой художественной интуиции. К старым мотивам в изделиях сегодня прибавились новые: алтари, апостолы, сцены из Библии… Есть чаши и миски, бочонки, воины, работающие в поле крестьяне, рыбаки, перевозчик Кутао (перевозчик душ. — К.М.), эротические символы и обязательно маски. Здесь фантазия не знает границ. Маски всех размеров: от самых маленьких — они умещаются на ладони (для них используются отходы дерева, и делают их дети) — до больших, в метр величиной (демоны)» [Макош, 1983, с. 109–110].
Приведенные данные свидетельствуют о глубинных корнях тагальских празднеств: мы как бы заглядываем в глубокое прошлое тагальского народа.
Существенно отметить, что на атрибутику праздников, по всей вероятности, существенное влияние оказали китайские обычаи.
Несомненно также глубокое влияние испанской культуры и католической религии на формирование современной праздничной обрядности. Испанизация культуры тагалов в основном вошла в жизнь уже в середине XVIII в., заглушив многие древние традиции. Но вместе с тем, если судить по приводившемуся описанию Рождества у Х. Рисаля, этот праздник и в конце XIX в. еще не стал вполне органичным для тагалов (хотя это основной праздник у католиков). Один из персонажей романа Х. Рисаля «Флибустьеры» явно выделяет чернокожего Мельхиора из остальных волхвов, отдавая ему предпочтение; Мельхиор производит впечатление более сильного, чем остальные два волхва. Напомним также, что особой популярностью у тагалов до сих пор пользуется и культ Черного Назаретянина, так что эти совпадения вовсе не случайны: здесь явно просматривается антиевропейская тенденция.
На современный характер календарных праздников наложили отпечаток и американские влияния (преимущественно протестантская культура). Наиболее ярко это сказалось при использовании в рождественских ритуалах елки, которая совершенно нехарактерна для испанцев.
Как и для других элементов тагальской культуры, для календарных праздников тагалов, таким образом, характерен тесный сплав различных культур, ставших теперь нерасторжимыми.
Заключение
Итак, мы закончили описание календарных обычаев и обрядов, праздников годового цикла народов Юго-Восточной Азии — вьетов, лао, кхмеров, тай, бирманцев, малайцев, яванцев, балийцев, тагалов — в период с XIX — до середины XX в. Обобщенный в монографии материал выявляет их неразрывную связь с традиционной, своеобразной культурой каждого из изучаемых народов. Как одно из средоточий духовных и материальных ценностей каждого из этих народов, они несут в себе колоссальный эмоциональный заряд, синтезируют философские и эстетические воззрения, а также представления о человеке, о мире, в котором он живет, о добре и красоте, сложившиеся в недрах многовековых народных культур.