- Тебе пора перестать подкрадываться ко мне со спины. Мало ли что в следующий раз будет в моих руках, — все еще усмехается Антон. — Надо это снять. Сейчас принесу что-нибудь, чтобы ты переоделась.
Он суетится вокруг меня, совершенно не осознавая, что только что подтвердил мысли в моей голове. Решаю, что это знак. Схватив полы пижамной рубашки, одним движение стягиваю ее с себя. Антон замирает, а я кидаю рубашку на стол и поворачиваюсь к нему. Он уже видел меня голой и сказал, что ему понравилось, поэтому изо всех сил стараюсь не стесняться и смело смотрю в его глаза.
Мой мужчина настолько оторопел, что стал похож на статую Давида. Только его шумное, прерывистое дыхание выдавало то, что он понимает, что перед ним стоит полуобнаженная девушка, явно на что-то намекая. Принимаю решение не останавливаться на достигнутом и, взявшись за шнурки пижамных брюк, начинаю медленно развязывать, готовая избавиться и от них.
Наконец, решив поберечь мой девичий стыд, Антон отмирает и, подойдя ко мне вплотную, накрывает своей ладонью мою руку, останавливая от последнего шага.
- Ты уверена? - шепчет он. — У тебя в запасе есть еще целая неделя.
Он щурит глаза в улыбке, но я чувствую, как напряжено его тело. Он словно дикий зверь, готовится к победному прыжку.
- И что изменит эта неделя? — отвечаю дрожащим голосом. — Ты хочешь меня, я хочу тебя. Это неизбежно.
На этот раз цитирую его самого, а не высказывания какого-то мудреца. Это последняя осознанная мысль, потому что в следующий момент я уже намертво припечатана к твердому, как гранит, телу моего Давида. Он прижимается ко мне губами, требовательно раздвигая зубы языком.
Искры... Короткое замыкание... И мир меркнет. Звуки исчезают. Кожа к коже. Есть только я, он и слияния наших губ. Совершенно не зная, как себя вести, я действую по наитию, так, как мне подсказывает мое тело. С радостью и трепетом отвечаю на каждый его выпад, каждое движение. Антон стонет, поднимает меня на руки и несет в спальню.
Глава 12
Все блистательные победы являются
в большей или меньшей степени
наградой за отвагу.
© Виктор Гюго
Лишь когда мы оказались в спальне, он на мгновение отрывается от моих губ, чтобы заглянуть в глаза. Антон как истинный джентльмен дает мне шанс передумать, но я не желаю никаких шансов. Единственное, что я хочу, чтобы он продолжал меня целовать, не давая возможности прийти в себя и начать сомневаться в своих действиях. Поднимаю на него глаза и шепчу:
- Не нужно останавливаться.
Мой голос настолько хриплый и тягучий, что я его даже не узнаю. Каждый кусочек дрожащего тела наэлектризован и готов дать разряд.
- Уверена? - все же спрашивает он.
- Да!
Антон снова наклоняет голову и бесконечно нежно и сладко целует меня. В глазах цветные салюты, а в ушах невообразимый шум. Открываю глаза, чтобы видеть его. Ничего не хочу пропустить. Каждый поцелуй, каждое движение. Все должно остаться в моей памяти, как нечто необыкновенно прекрасное. В ушах шумит кровь, так, что не слышу собственного дыхания. Я словно в туннеле времени, где все застыло и есть только мы и наши ощущения. Антон опускает меня на кровать и, взяв за пояс пижамных брюк, стаскивает их одним движением. Не отрывая от меня горящего взгляда, он откидывает их в сторону и берется за пояс своих штанов. Неосознанно делаю судорожный вздох и закрываю глаза.
Чувствую, как провисает под ним матрас, а дальше - теплое дыхание на своей ключице и легкий поцелуй. Распахиваю глаза и вижу над собой обеспокоенное лицо Антона.
- Ты боишься? - он переживает обо мне, и это греет душу.
- Нет, — шепчу заикаясь, вертя головой в разные стороны. — То есть да... или нет. Я не знаю.
На миг мне становится смешно от своей неопределенности и, включив защитный механизм, я цитирую:
- Все блистательные победы являются в большей или меньшей степени наградой за отвагу.
- Кто это сказал? - с веселой улыбкой спрашивает мой мужчина.
- Гюго, — отвечаю тихо и, посмотрев в его глаза, смело добавляю, — сегодня я намерена одержать блистательную победу, Антон.
Он понимает меня без лишних слов и наклоняет голову для поцелуя. Когда наши губы соединяются, блаженно выдыхаю и первая просовываю язык в его рот. Обвиваю крепкую шею руками и, проведя босыми ступнями по его обнаженным ногам, свожу их на узкой талии. Большая ладонь тут же прокладывает путешествие по моей ноге, бедру, животу и смыкается на груди. Антон пропускает сосок между пальцами, легко сжимая его, и мое тело выгибается дугой. Оторвавшись от губ, он проходится цепочкой поцелуев по шее и груди. Нервные окончания моего тела чувствительны, как оголенные провода. Каждое его движение, каждый поцелуй пропускают электрический импульс вдоль позвоночника вниз, заканчивая пальчиками на ногах. Прерывисто дышу, зарываясь пальцами в его волосы, неосознанно направляя голову туда, где жажду поцелуя. Антон не разочаровывает, уделяя внимание каждому участку моего тела. Когда его голова опускается к животу и еще ниже, мои глаза удивленно распахиваются. Хватаю его за волосы и пытаюсь подтянуть обратно.
- Что ты делаешь? - обеспокоено восклицаю и поднимаюсь на локтях.
Антон отрывает от меня свой затуманенный страстью взгляд и очень нежно, но твердо отрезает:
- Убери руки, Лера.
Несколько секунд мятежно смотрю, пытаясь уложить в голове то, что я позволяю ему делать с собой, но Антон непреклонен. Не отрывая от меня взгляда, он опускает голову и проходится языком между влажными припухшими складочками. Застонав, покорно падаю на кровать и, закинув руки за голову, вцепляюсь в простыни, чтобы пресечь собственное сопротивление. Движения его языка сводят с ума, даря просто немыслимое удовольствие. Всего лишь через несколько мгновений после моего внутреннего сопротивления чувствую, как ноги начинают дрожать, и тело взмывает в воздух. Вместо того, чтобы убрать его голову, хватаю Антона за волосы, мечтая, чтобы он оставался там вечно.
Меня лихорадит и подбрасывает от пережитых эмоций. Кости, словно желе, расплавились и растеклись по моей телесной оболочке. Это настолько непередаваемое, ошеломляющее удовольствие, что хочется расплакаться от счастья. Восторг!
Антон неторопливо выбирается из своего добровольного плена, покрывая мое тело нежными и в то же время жаркими поцелуями. Кожа горит от каждого его прикосновения. Не хочу, чтобы он останавливался. Пускай это длится вечно.
Пока я пребываю в блаженном экстазе, мой мужчина добирается до моих губ и глубоко целует. Обвиваю руками его шею, с восторгом и благодарностью отвечаю на поцелуи не уступая по страсти и голодному отчаянию.
Тело просило продолжения. Я, конечно, слабо представляла какого именно, но инстинкты брали свое, заставляя выгибаться и тереться кожа об кожу. Во мне нарастал голод. Потребность ощущать. Ноги сами разъехались под натиском сильного тела. Ногти требовательно погрузились в кожу на спине, призывая Антона к действию.
Яров шумно дышит. Отстранено замечаю, как капелька пота скатывается по его виску и падает на мою грудь. Чувствую, он сдерживает себя с трудом. Но вот сильные руки проходятся по моим ногам, надежно фиксируя, чтобы я не дергалась, и одним плавным движением бедер Антон входит в меня. Из горла вырывается всхлип возмущения, и я обвиняюще смотрю на своего мучителя, который лишь мгновение назад дарил мне неземное удовольствие.
- Не смотри на меня так, маленькая, без этого никак, — сквозь сжатые зубы скрипит Антон.
Мне хочется зареветь, ударить его и обнять, и все это в одно мгновение. Судорожно вздыхаю, пытаясь расслабиться. «Калерия, ты же знала, что это в первый раз бывает больно», - твержу себе, но почему-то такое чувство, будто меня обманули.