ане обдумывать ихбесконечно.
Гай Юлий Цезарь
- Что… Что ты делаешь? - бомбит сипло Антон и ошарашенно смотрит на меня.
- Хочу так же как ты… Научи меня, - шепчу и упираюсь взглядом в подрагивающий и чертовски возбужденный член.
Он большой, с выпирающими выпуклыми венами и выступившей маленькой капелькой жидкости на ярко выраженной красной головке. Ничего отталкивающего и устрашающего. Ну, как устрашающего? Легкое волнение, конечно, присутствует. Ну, может быть, не совсем легкое, но я точно справлюсь с поставленной самой для себязадачей.
Антон нервно сглатываети судорожно выдыхает. Выдерживает паузу, добавляет воды погорячей. Внешне — невозмутим и хладнокровен. Внутри —по глазам вижу, что расшатан, но держится. Он опускает взгляд и осторожно проводит рукой по моей щеке. Задевает большим пальцем нижнюю губу и слегка оттягивает ее вниз.
- Ты уверена? - хрипит надломленным голосом и обжигающе-пытливым взглядом пытается прочестьмои эмоции.
- Да, - без колебаний, без раздумий шепчу и с любопытством снова смотрю на член.
Антон громко вздыхает, прикрывает на миг глаза, а после сиплым, но таким сексуально-окрашенным голосом командует:
- Открой рот.
Шумнотяну воздух носом, выпрямляю спину и послушно открываю. Мой мужчина, мой любимый пять минут назад доставил мне упоительное, запредельное удовольствие. Явно заботясь о моем состоянии в ущерб своему желанию. Не вижу никаких причин и оправданий, чтобы не ответить ему взаимностью. Я, конечно, полный профан в этих делах, но как сказал однажды Ницше, все, что нас не убивает, делает нас сильнее. Умирать я сегодня точно не собираюсь, а вот расширить кругозор, всегда пожалуйста. «Как говорится: ученье свет, а не ученье… Тьфу, Лера, завязывай», - шикаю на себя мысленно и поднимаю взгляд на Антона. Он упирается одной рукой в стену, обхватывает член рукой, сжимает и пару раз передергивает. Мои глаза невольно расширяются, когда Антон поставляет круглую головку к моим губам и мягко толкается вперед.
- Соси, - новый приказ, и я сжимаю губы.
Первые секунды — полный ступор. Тело трясется так, что сердце на каждой встряске оказывается глубоко в горле. На мгновение мне кажется, что я задыхаюсь. В глазах уже черные точки мелькают, и я понимаю — не справляюсь. Поднимаю веки и встречаюсь с шальным взглядом Антона. Глаза в глаза. Вспышка. Разряд. Все мысли из головы словно ураганом сносит. Пусто. А дальше… включаются инстинкты.
Поднимаю руку и обхватываю член рукой. Антон судорожно переводит дыхание и на мгновение прикрывает глаза. Прикрывает и тут же распахивает, когда я плавно сжимаю губы и слизываю маленькую капельку языком. Мммм, неплохо. Чуть смелее смотрю на такой устрашающий и одновременно притягательный орган и плавно выпускаю изо рта. Кажется, я вникла в суть! Подтягиваюсь чуть ближе и, придерживая рукой у основания, нежно заглатываю член до середины. Языком прохожусь по каждой выпуклости и с каким-то смущающим и одновременно возбуждающим причмокиванием начинаю сосать. Это, мама дорогая, как аттракцион, где я с энтузиазмом добровольца осваиваю снаряд.
Антон стонет и, обхватив мою голову рукой, начинает двигать бедрами. До меня доходит, что он имитирует половой акт, и шире открываю рот, позволяю ему войти до основания. Чувствую член в районе горла и начинаю давиться. Слезы брызгают из глаз и стекают по щекам. Вскидываю взгляд на Антона, ожидая от него то ли поддержки, что все идет своим чередом, то ли утешения.
- Расслабься… Расслабься, маленькая. Дыши носом, - бомбит он. - Ты умница.
А сам назад поддается и выходит из меня, чтобы дать отдышаться. Чувствую, что не жестит он, что нежен. Если бы не моя неопытность и невинность в данном вопросе, все могло бы быть еще интенсивней, а так, по ходу, - это лайтовая версия.
Снова придвигаюсь, снова принимаю, в глаза смотрю. Антон шипит сквозь зубы и как-то хаотично гладит меня по голове. Все его движения, все вдохи, все стоны свидетельствуют о том, что ему нравится, как я это делаю. Меня его реакции кроют. В животе приятная истома расползается и закручивает, грудь тяжестью наливается, внизу просто пожар. Антон видит, как я инстинктивно пытаюсь сжать ноги, и снова командует:
- Прикоснись к себе. Погладь.
Замираю и непонимающе смотрю на него. Что он хочет? Чтобы я сама себя ласкала? В голове такой шум поднимается, что дышу через раз, чтобы не отключиться.
- Ласкай себя, Лера. Хочу чтобы мы кончили вместе, - шипит Антон, и я послушно отпускаю руку вниз.
Сначала все мои движения скованные и неуверенные. Мне вроде бы и стыдно, и любопытно, и что-то еще, что я распознать не могу. Антон не дает мне долго сомневаться. Он словами меня направляет, взглядами провоцирует, стонами возбуждает. Горю вместе с ним. Глажу себя, ласкаю, одновременно член его в себя принимаю. Он входит глубоко мне в глотку, но я уже не могу на этом сосредоточиться. Все как-то само собой получается. Мои стоны гулким эхом по его плоти проходят, и Антон каждый раз вздрагивает. Уже когда крышу сносит окончательно, слышу, как он сипит:
- Кончу тебе в рот.
Это не приказ, не просьба, а констатация факта. Возможно, в другом своем состоянии я и смогла бы воспринять эту информацию, обработать и, возможно, даже возмутиться, но сейчас я лишь киваю. Меня такой крупной дрожью сотрясает, что еще мгновение, и разлетаюсь на куски, громко мыча и рефлекторно сильнее сжимая член губами. Антон матерится, громко стонет в ответ и, намотав волосы на кулак, чтобы не отстранилась,обильно кончает мне в рот. Он все еще слегка качает бедрами и выплескивает в меня все до последней капли. Я настолько опешила и растерялась от своих ощущений, что просто сделала глубокий вдох и проглотила. Когда он вышел из меня, я поднесла пальцы ко рту и дотронулась до своих губ. На них были следы семени Антона. Подцепив несколько капель я с интересом уставилась на мутную белую жидкость.
- Лера? - хрипит где-то рядом голос Антона, и я поднимаю на него изумленный взгляд.
Он подхватывает меня под подмышки, ставит на ноги и сосредоточенно смотрит в глаза. Его взгляд одновременно выражает удовлетворение, смущение и беспокойство. Чем больше я молчу, тем больше он нервничает.
- Лера, как ты? - сильно волнуясь, сипит Антон.
- Хорошо, - выдыхаю я и тут же поправляюсь, - прекрасно.
- Прекрасно? - заглядывая мне в глаза, удивляется Антон. - Точно?
- Тебе понравилось? - вместо ответа спрашиваю, заглядывая ему в глаза.
- А тебе?
Какой-то странный диалог. Никто не может выразить свои чувства напрямую. Перекидываемся лишь вопросами и смущенно-обеспокоенными взглядами.
- Да, очень, - честно отвечаю я и открыто смотрю в глаза, чтобы не сомневался.
Антон громко выдыхает и неожиданно впивается в меня губами, сильно прижимая к своему телу руками. Он целует меня и целует, совершенно не чураясь и не брезгуя тем, что совсем недавно кончил мне в рот. Понимаю - он показывает, что между нами нет границ, что рамки стерты, стеснение уничтожено. Я принимаю эти правила, а еще то, что люблю его.
Нас все еще потряхивает, когда мы принимаем вместе душ, чистим зубы одной щеткой. Когда приходится сушить волосы феном, начинаю клевать носом, силы остались где-то за порогом душевой. Антон видит это, нежно забирает из непослушных рук фен и начинает сушить мои волосы сам. Я лишь все это принимаю. Не отрываясь смотрю через зеркало в его глаза и принимаю.
Дальше мы возвращаемся в спальню, вместе меняем промокшее белье и падаем на кровать. Антон прижимает мое безвольное, сонное тело к себе и обхватывает двумя руками. Утыкается носом в шею и глубоко вдыхает. Почти уплывая в сон, я вспоминаю, что он мне так и не ответил.
- Так тебе понравилось? - бормочу устало, но настойчиво.
Антон снова глубоко вздыхает, словно его все еще не отпустило беспокойство и, наконец, выдыхает:
- Это было прекрасно, Калерия.
- Почему ты тогда выглядел таким обеспокоенным?