Тут уж старый Вяйнямёйнен
90 думать стал, умом раскинул:
кто бы дуб срубил могучий,
дерево свалил большое?
Тяжко в мире человеку,
рыбам жутко в море плавать
95 без сиянья солнца в небе,
блеска месяца ночного.
В свете нет такого мужа,
не найти героя в мире,
кто бы дуб срубил могучий,
100 повалил бы стовершинный!
Тут уж старый Вяйнямёйнен
произнес слова такие:
«Ой ты, Каве[29], мать родная,
дева милая природы!
105 Из воды пришли мне силу,
ведь в воде мужей немало,
кто бы дуб срубил могучий,
дерево свалил дурное,
заслоняющее солнце,
110 закрывающее месяц».
Вот из моря муж явился,
из волны герой поднялся,
не был он большого роста,
но и маленького — не был,
115 не длинней мужского пальца,
бабьей пяди не короче.
Мужичок был в медной шапке,
был герой в сапожках медных,
руки — в медных рукавицах,
120 рукавицы — в медных знаках,
медный пояс на герое,
в поясе топорик медный,
с палец было топорище,
с ноготь лезвие секиры.
125 Вековечный Вяйнямёйнен
думу думает, гадает:
с виду вроде бы мужчина,
обликом герой как будто,
высотой всего лишь с палец,
130 ростом с бычье лишь копыто.
Вымолвил слова такие,
произнес такие речи:
«Что за человек ты будешь,
что за муж ты, бедолага,
135 лишь слегка красивей смерти,
мертвеца чуть-чуть пригожей».
Мужичок из моря молвил,
из волны герой ответил:
«Я из тех героев буду,
140 муж из племени морского,
что пришел твой дуб повергнуть,
древо хрупкое порушить».
Вековечный Вяйнямёйнен
произнес слова такие:
145 «Вряд ли создан ты для дела,
вряд ли создан, вряд ли скроен,
чтобы дуб большой повергнуть,
древо страшное порушить».
Только вымолвил словечко,
150 посмотрел еще разочек,
видит — муж преобразился,
обновился, изменился —
ноги в землю упирались,
голова касалась тучи,
155 борода к коленям свисла,
волосы до пят спустились,
шириной в сажень межглазье,
шириной в сажень штанина,
полторы — в коленном сгибе,
160 в пояснице — две сажени.
Оселком топор шлифует,
лезвие секиры точит,
жало трет шестью камнями,
острие — семью брусками.
165 Он пружинисто шагает,
легкой поступью ступает,
хлопают порты от ветра,
развеваются штанины.
Сделал шаг, как будто прыгнул,
170 на песок ступил сыпучий,
сделал два, поставил ногу
на коричневую почву,
в третий раз шагнул и тут же
стал у огненного дуба.
175 Топором по дубу стукнул,
острым лезвием ударил,
раз ударил, два ударил,
вот и в третий замахнулся:
из железа хлещет пламя,
180 бьет огонь из корня дуба,
от ударов дуб кренится,
гнется чертова ракита.
Вот от третьего удара
дуб могучий повалился,
185 наземь рухнула ракита,
стовершинная свалилась.
Дуб упал к востоку комлем,
к западу пролег вершиной,
кроной к югу развернулся,
190 к северу — ветвями всеми.
Тот, кто ветку взял у дуба,
наделен был вечным счастьем,
тот, кто отломил вершину,
приобщился к вечным чарам,
195 кто у дуба лист отрезал,
овладел любовью вечной.
Щепки, что летели с дуба,
крошки — с острия секиры
на морскую гладь упали,
200 на широкие просторы,
их качал на волнах ветер,
зыбь морская колыхала
на хребте морском ладьями,
на волне крутой судами.
205 Щепки в Похьелу пригнало.
Маленькая дева Похьи
там свои платки стирала,
полоскала одеянья
в море на прибрежном камне,
210 на краю косы далекой.
Увидала щепку в море,
в короб щепку положила,
принесла на двор в плетенке,
к дому в кошеле закрытом,
215 чтобы стрел колдун наделал,
острых копий наготовил.
Лишь свалился дуб огромный,
злое дерево упало,
сразу солнце засветило,
220 заблестел на небе месяц,
тучи в небе побежали,
радуга дугой согнулась
над далеким мглистым мысом,
над туманным островочком.
вернуться
29
В «К» слово «Каве» означает женщину (девушку), мать, родительницу, родоначальницу (1:112; 26:77), может применяться как некий величальный эпитет (1:111; 45:117), означающий принадлежность непосредственно к самой Природе. Во всех случаях понятие связано с неким мифологическим началом.