Остальную часть программы откатала на высочайшем уровне. Аксель, два вращения вышли отменно, причём аксель вышел эталонным, как в учебнике, с выездом в ласточку на ребре. Вся программа выглядела цельным монолитом. Арина опять ощутила тот позыв чемпионской силы, которая словно рвётся изнутри наружу, и никак не получается удержать её в себе, иначе она разорвёт тебя на куски. «Я сделала это», — даже как-то буднично подумала Арина, когда закончила прокат.
— Браво! — захлопал в ладоши Левковцев. — Вы что ж творите со мной? Я так поседею с вами скоро! Хотел бы заругаться на тебя, но победителей не судят.
— Молодец! Здорово! — крикнула Соколовская и тоже пару раз хлопнула в ладоши. По её виду нельзя было сказать, довольна ли она сногсшибательным прокатом конкурентки. Сама Марина откатала осторожно, стараясь не ошибиться в мелочах, повиновалась распоряжению тренера.
— В общем, девчонки, все вы большие молодцы, и пока вроде бы всё идёт хорошо! — заявил Левковцев. — На этой позитивной ноте закончим сегодняшнюю тренировку. Насчёт завтра… Вы слышали директора. С завтрашнего дня у нас шестичасовые тренировки. С восьми утра до шестнадцати часов с перерывом на обед и двумя получасовыми перерывами на отдых. Отнесёте справки в школу, отдадите директору и сразу сюда. И ещё… Завтра и последующие дни вы будете тренироваться с мастерами. С Горинским и Савосиным, так как они тоже готовятся к чемпионату области. И с Муравьёвой, само собой. Она первая запасная.
— Ясно! — согласилась Арина. — Ну мы можем идти?
— Идите! — разрешил Левковцев. — Ещё раз спасибо за то, что вы показали сегодня!
В раздевалке Соколовская посмотрела на Арину и слегка улыбнулась.
— Ну ты зажгла сегодня. Тебя в таком состоянии будет трудно одолеть!
— А ты и не старайся прыгнуть выше головы! — заявила Арина. — Это дело, конечно, твоё, но послушай… У меня идут вот эти два прыжка, лутц и флип. Мне в этом сезоне повезло, что лутц — обязательный прыжок в короткой программе. Однако если бы был, например, сальхов, преимущество было бы у тебя. Так получилось. Это случайность. Тебе надо откатать всё, что ты можешь, со стопроцентной гарантией, как ты можешь, и на следующий сезон ровно войти во взрослые. То, что ты туда попадёшь и получишь кандидата в мастера, если откатаешь то, что можешь, это гарантия сто процентов. Да ещё и в Москву уедешь. А весной и летом можно начать тренировать ещё какой-нибудь тройной. По крайней мере, я так собираюсь сделать. Самое главное — надо пройти эту Малинину. А там ещё есть какие-то Бойкова и Протасова, мне тренер сказал.
— У них по одному тройному прыжку, — задумалась Соколовская. — По крайней мере, было. Они тулупы прыгали. Сейчас не знаю.
Соколовская притихла, словно бы оценивая свои шансы. Через некоторое время тряхнула белокурой головой.
— А… Пофиг. Гадай-не гадай, что будет, то и будет… Побежали ко мне! Я тебе марки покажу!
…Татьяна Малинина, Евгения Протасова и Александра Бойкова, о которых шла речь в Екатинской ДЮСШОР, были собой очень и очень недовольны. И громко рассмеялись бы, услышав, какие опасения высказывают екатинские фигуристки. В этом сезоне хоть ты тресни, но то, что хотел от первоуральских спортсменок их тренер, никак не получалось.
Таня, взявшаяся напрыгивать тройной риттбергер, окончательно развалила всю программу, накатанную в предыдущие месяцы до идеала, до миллиметра и миллисекунды. Заходы на сложный рёберный прыжок постоянно получались сбитыми. Всегда в последний момент перед заходом её психику по привычке переклинивало, и она делала заход как на двойной прыжок, на малой скорости. Естественно, недокручивала и падала. А если не падала, то касалась льда руками. Одиночный тройной риттбергер вроде бы получался, и даже несколько раз подряд, но в программу никак вставляться не хотел.
— Так… Это дело техники, нужно время. И нужно успокоить нервы, и тебе и мне, — под конец заявил раздосадованный Ксенофонтов. — Давай попробуем завтра изменить этот кусок программы. Выкинем из него связки перед прыжком. На сегодня уже хватит. Иди отдыхай, Танюш. Загнал я тебя. Завтра продолжим. Не забудь справку взять у директора об освобождении от школы. С завтрашнего дня начинаем более усиленные тренировки. Так… Ну а вы, красавицы мои… Готовы к мучениям?
Сказал вроде бы в шутку, но понимал, что для юных фигуристок это и в самом деле было мучение — менять отлаженные программы в самый последний момент. У обеих фигуристок был тройной тулуп. Это означало три тройных прыжка за две программы. С таким прыжковым набором они проигрывали екатинкам, поэтому взялся тренировать ещё тройной сальхов, чтоб подтянуть их хотя бы до уровня Соколовской. Но прыжок за пару дней не слепишь. По идее, лучшим выходом было бы оставить всё как есть, сосредоточиться на Малининой. Но и у Тани не всё шло так, как хотелось бы.