А я в панике вжалась в стену, когда один из очередных пациентов посмотрел прямо на меня.
- Степан Ильич, как самочувствие? - весело поинтересовался у него доктор.
Честно говоря, выглядел дедушка не очень.
- Отлично, Евгений Владимирович! - соврал больной, с любопытством и, как мне показалось, даже с некоторым недовольством на меня поглядывая.
Почему он меня видит? Он что, сейчас умрет?! Пожалуйста, пусть это будет не в смену Жени!
- Пора? - поинтересовался Степан Ильич, наблюдая, как Женя что-то записывает в его истории болезни.
- Что? - не понял врач.
Степан Ильич грустно улыбнулся.
- Говорю – пора? - кажется, он у меня спрашивает.
Я осторожно пожала плечами, а пациент недовольно сморщился и проворчал:
- А чего тогда глаза мозолишь?
- Степан Ильич? - Женя глянул на него с подозрением. - Все точно в порядке?
- Да в порядке, в порядке, - буркнул дед. - Ходит тут, а мне страшно, может быть!
- Простите, - промямлила я и поспешила выйти из палаты, за дверью подожду.
Почему он видит меня и все еще жив?! Тут я вспомнила про зов, что слышала, когда мы сидели в кафе. Может, этот человек и звал меня? Но почему он тогда не умирает? Странно…
Из палаты, наконец, появился хирург, тяжело вздохнул и отправился в свой кабинет. Там снова встал у окна и закурил, а я устроилась в кресле, с интересом наблюдая за симпатичным доктором. А щетина ему даже идет! Жаль, что я не умею читать мысли, как Госпожа Смерть. Жутко интересно, о чем он думает. Врач докурил и опять занялся писаниной.
А потом за окном как-то неожиданно стемнело. В десять вечера в кабинет явился отец хирурга. Я подошла ближе и прочла его бэйдж. Главный врач, Багиров В. А.
- Ты почему все еще здесь?! - недовольно возмутился он, глядя на сына.
- Собираюсь уже. Допишу только.
- Сын, завтра допишешь. Езжай домой, отдохни. День был тяжелый, а у тебя завтра операция. Ты должен быть бодр.
Женя вздохнул и потер лоб ладонью.
- Ты прав. Я поеду. А ты когда домой?
- Тоже сейчас поеду. До завтра, сынок.
Они пожали друг другу руки, главврач ушел, а Женя переоделся в кожаную куртку. Мы спустились на стоянку, где я нагло проскользнула на пассажирское сидение его машины. Просто посмотрю на его семью. Мне просто интересно. Все равно, дедуля пока, кажется, не собирается на тот свет. Ехали мы недолго, в полной тишине. Не в смысле того, что я рассчитывала на «поболтать», он даже музыку не включил. Но мне не было с ним скучно, пусть себе молчит. Вот неужели, он не чувствует, что я весь день дышу ему в спину?
Квартира доктора оказалась однокомнатной и совсем не убранной. Да тут у него бомба взорвалась! Кажется, живет он совершенно один. Переодевшись в домашние шорты, он поставил на плиту воду в кастрюле и ушел в душ, закрыв дверь прямо перед моим носом. А я задумалась. Нет, она, конечно, меня теперь не останавливает, но…. Подглядывать нехорошо! А так хочется иногда. Вздохнув, я вернулась на кухню. Уж не помню, кем я там была в жизни, но воспитанием точно меня не обделили. Я скромно уселась на табуретку и принялась ждать. А что, это веселее, чем торчать в своих покоях. Вода в кастрюле забурлила.
- Эй, кипит! - крикнула я, забыв, что меня не слышно. - Ладно, - я подошла к плите и осторожно коснулась ее.
С удивлением обнаружив, что могу ее выключить, я немного поколебалась с решением. Что он подумает, если печка не будет работать? Интересно получается, сквозь двери могу проходить, и предметы могу трогать!
Дверь ванной открылась, я вернулась на свое место. Женя закинул в кастрюлю пельмени, включил висящий на стене телевизор и уселся за стол рядом со мной. Так я узнала, что мы в Москве.
- Скучно, наверное, одному, - задумчиво проговорила я, а он, как и стоило ожидать, не ответил.
Мы посмотрели неинтересные новости, Женя без аппетита поужинал и, оставив немытую посуду в раковине, отправился спать. Он улегся на не разобранном диване, а я устроилась прямо на полу и стала наблюдать, как он засыпает. Тому, как доктор мгновенно уснул, я даже немного позавидовала. Да и вообще тому, что он может спать.
Ночь прошла незаметно. Женя спал, как убитый, почти в буквальном смысле. Проснулся от звонка будильника, носился по квартире, спотыкаясь, и снова не успел побриться.
На работу мы ехали в молчании, а, как только вошли в кабинет, туда вломилась молодая медсестра. Печально взглянув на хирурга, она вздохнула.
- Евгений Владимирович, у нас ночью пациент скончался…