Грегори Граут
Глава 6
Тайна рода
Закрыв медальон, я секунд пять с полнейшим недоумением пялился в пустоту. Это что же получается? В роду Граутов… то есть во мне, есть драконья кровь? Да это же нереально. Скрещиваться с эльфами и орками люди ещё могут. А вот с драконами нет! Я, как целитель, знаю это абсолютно точно. У нас генетика разная настолько, насколько это вообще возможно.
Собрав мысли в кучу, смотрю на притихшего слугу.
— Какой тип одарённости был у деда?
— Друид, — Альфи вздохнул. — Самый сильный друид Российской Империи, если быть точнее.
М-да-а-а-а. Теоретически друид мог изменить своё физическое тело настолько, чтобы появилась возможность иметь общих детей с драконом.
— А бабушка? — спрашиваю с надеждой на нормальный ответ. — Кем она была?
Однако слуга удивлённо развёл руками.
— То мне не ведомо, хозяин. Род Граутов основали ваш дед и два его брата-геоманта. Про супругу Грега Граута в главном поместье я никогда не слышал. Сейчас она, должно быть, уже в сединах… если вообще жива.
[Ни хрена себе тайна рода!] — во всё том же состоянии лёгкого шока смотрю на старого слугу. — [Если уж прислуга Граутов этого не знала, то, видимо, тут зарыт какой-то страшный секрет. Прости, старик, но тебе я ничего пока говорить не буду.]
Ещё раз открываю медальон и вижу, как фальшивая фотография сменяется настоящей. Слава богу, что плетение не одноразовое. Хотя… как-то многовато сил вбухано в медальон для такой мелочёвки. Приложив чуток усилий, выдираю фотку и нахожу на обороте надпись:
«Не хотел отбирать у тебя добычу, ученик. Ляг поудобнее и произнеси: „Меморайз“. Цени! Я эту информацию получил в Стене за весьма щедрую оплату».
Вернув фотографию на место, надеваю медальон на шею. Скорее всего, именно так его и предполагается использовать. Слуга удивлённо хлопал глазами, не понимая, что меня так впечатлило.
— Увидимся утром, Альфи. И спасибо, что поверил в меня.
…
Полночь
Дом профессора Оруэлла (Граута)
Активировать плетение в медальоне решил у себя в комнате. Дверь запер и подпёр стулом. Наложил на стены и пол технику «Тишины». Так что, даже если кричать будут, никто не услышит.
Наконец, расположившись на кровати, беру в руки медальон и произношу:
— Меморайз.
Сознание в тот же миг проваливается в глубокий сон, и перед глазами предстаёт видение. Ночь, зима, шум шагов по снегу… С первых же секунд я понял: «Послание для меня записал отнюдь не человек».
…
Мир видения, 1992 год (Солэнберг)
История стара как мир. Акт первый. О благородных, одарённых и простых.
Ночь, зима, мужчина по фамилии ^@%* идёт по улице маленького города. В глазах холод, в душе гнев и безразличие к собственной судьбе. Рука в кармане сжимает револьвер. Подойдя к частному дому, он поднимает ворот, натягивает маску на лицо. Открывает дверь украденным ключом.
— Коля, кто там пришёл? — показавшаяся из кухни женщина с ужасом смотрит на дуло пистолета.
Выстрел. Барабан револьвера провернулся.
Тело женщины падает на пол.
— Дорогая, кто стрелял? Доро… — показавшийся у кухни мужчина видит истекающее кровью тело жены. Переводит взгляд на убийцу.
Выстрел. Но мужчина уклоняется. Шаг-другой, и вот он уже в коридоре. Убийца следует за ним. Рука его со скрипом сжимает пистолет.
— Мама! — раздаётся крик из-за угла.
А там мужчина уже хватает маленькую девочку на руки — промедление в полсекунды. Убийца показался в коридоре, за спиной. Выстрел! Всего один, но точно в сердце. Пуля, предназначенная для отца, навылет пробивает сразу двоих.
Убийца перешагивает через тело, проверяет пульс мужчины.
Три тела, три оборванных судьбы.
Шумит вода на кухне — первый этаж. Играет музыка наверху. Убийца проверяет кухню — никого. В гостиной тоже пусто. Поднимается на второй этаж — спальня родителей. Тут чисто. Заходит в детскую… кровати две. В углу лежит подарочная коробка «C Днём Рождения, Максим».
Максим?
Щелчок запасной двери на первом этаже. Но не входной — та открыта настежь. Убийца мчится вниз, мелькают ступеньки лестницы.
Вот чёрный ход, дверь открыта!
Убийца делает шаг наружу, рука сжимает револьвер.
Секунда, первая-вторая. Глаза убийцы привыкают к вечерней темноте. Там невдалеке мальчонка лет двенадцати, проваливаясь в небывалые апрельские сугробы, мчится в сторону городской стены. Там смерть, там монстры, убийца знает… вскидывает руку, подставляет другую для улучшения опоры.