— Метка Покорителя, — произнесла Райберг с теплотой. — Каждая орбита добавляется за восхождение на пять этажей Стены. По ней сразу можно понять, как много возможностей Стены доступно Первопроходцу. Но даже первую орбиту получить невероятно сложно. Пятый, десятый, пятнадцатый и так далее. На этих этажах Первопроходцы сталкиваются с массовым групповым заданием.
Не видя удивления на моей лице, Сиалла пояснила.
— Речь идёт минимум о двухстах участниках с обязательным участием. Командиры принудительно набирают себе группы. Бывает так, что Первопроходец сам не определился и его не берёт ни один из командиров. Тогда наблюдатель от Стены сам добавит одиночку в одну из групп. В таких заданиях сержантская метка особенно важна. Она защитит вас от подобного произвола.
В голове наконец сложился пазл. Каждая орбита на метке Покорителя — это архисложное групповое задание. Вот почему Циолковский так восхищался Матеушем Гаросси, назвав бретёра «покорителем двадцать пятого этажа».
— Впечатляет, — мой глаз быстро насчитал двенадцать орбит на метке Райберг.
Сиалла вымученно улыбнулась. Видимо, метка Покорителя шестидесятого этажа стоила ей множества пролитой крови. Но и ресурсов для развития за это время Райберг наверняка приобрела немало. Даже в моем прошлом, весьма развитом мире, архимагов [8] было не так уж много.
— За выдающиеся лидерские качества, проявленные на испытаниях Зоны Обучения, — произнесла Сиалла официальным тоном, — Первопроходец Граут! Вам досрочно присуждается командирская метка «младшего лейтенанта» Стены. Поверьте на слово. Когда дело дойдёт до массовых групповых заданий, метка офицера Стены убережёт от царящего там самодурства.
…
Нижний Город, Теон (столица Аквитании)
В лавке «Гнездовье Блоссум» царило утреннее затишье. Первые клиенты за цветами приходят обычно к полудню. Поэтому стоящая у прилавка Беаниэль Блоссум в очередной раз проходилась по длинному списку пациентов для господина Граута. Как и велел целитель, эльфийка их всех опросила, оставив только тех, кому не мог помочь никто другой. Мастер Граут пока не желал конкурировать с другими целителями Теона. К счастью, старый Альфи помог составить эльфийке список каверзных вопросов. А сама Беаниэль сходу распознавала ложь.
*Хрусть*
Шум донёсся со стороны витрины магазина. Там в горшках стояли живые цветы, обложенные со всех стороны декоративными камнями. Беаниэль нахмурилась, подумав, что ей, видимо, почудилось.
*Хрум-хрум*
Звук повторился из того же места. Девушка сначала испуганно отпрянула от витрины. Хруст стоял такой, будто кто-то зубастый перемалывает кости. Вооружившись деревянным молоточком Граута, Беаниэль набралась храбрости и пошла смотреть, что за грызун к ней там забрался.
На витрине здоровенный бровастый булыжник грыз декоративные камни. Заметив эльфийку, булыжник развернулся.
— Прелестница, не обессудьте! — произнёс бровастый голосом умудрённого жизнью старика. — Я тут друга жду, вот и решил немного перекусить.
— П-привет, — пискнула Беаниэль. — А ты кто?
— Валера, — булыжник чуть подпрыгнул на витрине, заглядывая в магазин, и вдруг произнёс куда более юным голосом. — Не пришёл ещё, значит⁈ Слушай, милая, а у тебя пива не найдётся? Хочу напиться, пока босс не видит.
Глава 19
Б-братан!
Теон, столица Аквитании
Гнездовье Блоссум, район Нижний Город
Наступило утро следующего дня. Всё тот же магазин цветов сегодня выглядит чуть иначе.
— Ночь прошла без осложнений, милейшая, — басовито прогудел бровастый булыжник, лежащий на прилавке.
«Сторожевой камень» — так стал назвать себя Валера после первой кружки выпитого пива. После второй — язык у каменюги развязался. Валера поведал, что является бывалым морским волком. Упомянул об их с Боссом приключениях на дне морском. Затем о серьезной битве в аномалии какого-то рода Лей. Эльфийка слушала вполуха, пытаясь понять — где же заканчивается правда и начинаются байки моряка.
[Говорящий камень, да ещё и любящий морские приключения… Такое, вообще, возможно? А пьёт то как! Старый Альфи обещал принести ему аж целый бочонок с крепким пивом.]
Вечером Валера выпил в третий раз и стал петь. Беаниэль от стыда чуть на месте не сгорела!
[Моряк! О, великий Иггдрасиль. Только эти любители матросок умеют ТАК материться. На десять сказанных слов всего три цензурных.]