Создав «Огонёк» по старинке, швыряю в голову мишени. Само по себе плетение простое — уровень ученика [1] — часто применяется одарёнными, имеющими родство с огнём. Но в прошлой жизни, будучи целителем-магистром Михаилом Довлатовым, я имел родство с Жизнью. Тот же «Огонёк», как и другие стихии, приходилось воспроизводить через плетение «Конвертор». Мощность от таких манипуляций падала в разы. Но зато сами смежные стихии становились доступны.
Скажем, «Паралич» выдаёт десять единиц мощности, используя мою силу Жизни напрямую. «Огонёк», созданный через «Конвертор», покажет отметку в пять единиц. Ментальный «Шёпот» — в две единицы. А мой любимый «Вектор» из техник пространства — в две с половиной.
Суть «Конвертора» в том, что он сжирает львиную долю силы, но значительно расширяет арсенал. Без него и усиленного трансформой тела боевым целителем попросту не стать.
— Теперь попробуем по-новому.
Стоя перед манекеном гоблина, чуть напрягаю мозги и убираю из «Огонька» массивный модуль «Конвертора». Сложность плетения из эфира разом падает в пять раз. Догадка о таком подходе пришла в тот момент, когда я применял технику «Шара» в бою с демоном-горгульей.
Насыщаю новый упрощённый «Огонёк» эссенцией огня, выкачанной из янтаря в перчатке. И о чудо! Плетение стабильно. Размахнувшись, швыряю технику в голову гоблина-мишени.
*Бдыщ!*
Щепки летят во все стороны. Бедному манекену снесло половину головы…
— Э-э-э? — смотрю с недоумением на остатки гоблина-мишени, потом на свои руки. — А что, так тоже можно было⁈
Выходит, при создании плетения «Огонёк» моё родство с зачарованием учитывается как основное. Сейчас бабахнуло на все десять баллов!
[Это какие же перспективы я получил после переноса в мир Солэнберга⁈]
Правда есть один нюанс. ВЕСЬ арсенал моих техник интегрирован прямо в мой дух. «Огонёк», «Паралич», «Гранитная Шрапнель», «Земляной Вал», «Вектор» и много чего ещё — схемы плетений в буквальном смысле впечатаны в мою душу. Их не стереть! Сама интеграция производится для того, чтобы техника была доступна одарённому по щелчку пальцев. Это как книга заклинаний, которая всегда с тобой. Её нельзя ни отнять, ни забыть, ни потерять.
Так вот, ВСЕ мои стихийные плетения, использованные до сегодняшнего дня, проходили через «Конвертор». А раз так, то придется переписать «книгу заклинаний», дабы плетения работали без потери мощности.
[Хе-хе! Такая доработка минимум вдвое увеличит мощь моих стихийных техник.]
…
Утро второго дня, Зона Обучения 1–5 «Лекторий»
Циолковский с Томагавком отправились на групповые занятия для кандидатов. Сегодня инструкторы проверяют то, насколько хорошо кандидаты владеют своей стихией. Я же, воспользовавшись тем, что всех собрали в одном месте, наконец нашёл одарённого-призывателя.
«Одиночка, азиат, старается нигде не отсвечивать. Зовут бедолагу Ли Кванг, и он аж из Северной Корё. Весьма бедной, наглухо закрытой страны в азиатском регионе. Прям наш Дзержинск на минималках.»
Всё это за завтраком мне поведал Циолковский, собиравший слухи Зоны Обучения.
— Нет-нет! Я не велнусь домой, — при моем появлении Кванг, побледнев, стал пятиться назад. — Лучше умлу в Стене или стану вечным лаботником на Высших. Всё сто угодно, но только не назад в Колё.
— Мы не с того начали…
— Нет! Не велнусь… — в глазах Кванга читалась откровенная паника. Парень в буквальном смысле меня не слышит.
Резко и громко хлопаю в ладоши у него перед лицом. Кванг, дёрнувшись от испуга, останавливается, взгляд мгновенно становится осознанным.
— Ой. Эмм, п-плостите, уважаемый. Вы уж больно на моего надзилателя похожи. Господин Ким нанял в наш тлудовой лагель евлопейцев. Но я туда точно не велнусь.
Внимательно приглядываюсь к парню. Странно, что в возрасте двадцати с лишним лет он сих пор букву «р» не выговаривает. Да ещё и переводчик Древних не поправляет произношение. Такое возможно только в одном случае.
— Кванг, ты с детства не можешь букву «р» произнести?
— Да, уважаемый, — азиат настороженно кивает. Голова вжата в плечи, руки приподняты, будто парень готовится защищаться от побоев. — Доктор в тлудовом лагее сказал, что это вложденный дефект.
Моя улыбка почему-то здорово пугает азиата.
— Кванг, — мой голос, как обычно полный Власти, вдруг вгоняет собеседника в легкий ужас. — Стоп. Не бойся. Видишь⁈
Медленно поднимаю перед собой руки, пока азиат не убежал. Ли настороженно кивает.
— Я ничего с тобой не делаю, — продолжаю говорить спокойным голосом. — Мне просто нужно немного твоей эссенции призыва. Взамен я могу поправить твой речевой дефект. У тебя частично нарушена нервная проводимость в языке. Из-за этого часть мышц в нём работает неправильно.
— Эт-это лечится⁈ — азиат настороженно указывает себе в рот. — Доктол сказал, что нужен целитель. Но в Колё они всё работают на господина Кима.
— Но ты в Стене, — медленно указываю на себя. — И я целитель! Спроси в учебке у любого кандидата.
Кванг, прищурившись, вдруг уверенно ткнул в меня пальцем.
— Довлатов-чви!
— Э-э-э⁉
— Ну да, точно! Это вы, — Кванг, расслабившись, схватился за сердце. — Фух! Я думал, вы надзиатель господина Кима. Говоят, они повсюду. И даже в Стене есть его люди. Но я в столовой кандидатов слышал, как один оук-шаман ассказывал пуо Довлатов-чви. Говоят, ты чтишь какой-то Кодекс Целителя. Оука многие поддейжали. Никто над ним не смеялся. Я ещё подумал, уау! Я тоже хочу познакомиться с Довлатов-чви.
Услышанное несколько удивило.
— И что? Никто не сказал, что меня зовут Макс Граут?
— Нет, — азиат удивлённо затряс головой. — А кто такой Макс Гаут?
М-да. Даже не так. М-ДА-А-А-А! Какая нахрен маскировка, если теперь вся учебка знает меня под именем Довлатов-чви, а не Макса Граута. Логика людей… да и нелюдей, понятна. Довлатов-чви запоминается намного лучше, чем целитель Макс Граут. Надо было того орка на том же поле прикопать от греха подальше.
В общем, с очередным вывертом судьбы я таки разжился эссенцией призыва в Зоне Обучения.
Вернувшись в наши апартаменты, сразу иду в комнату с Источником. Печать призыва пришлось чертить порошком из алхимического серебра. На это добро ушли мои последние запасы коинов. Вообще в ноль всё потратил! Придется потом поискать способ, как заработать ещё немного средств к существованию в Стене.
Внешний контур печати — канонический круг для сбора маны. Внутри квадратом размещаем руны-символы, отвечающие за настройку на адресата. Затем двойным треугольником добавляем стабилизирующие руны-знаки, чтобы сама печать была стабильна. Точно такую же печать в моей прошлой жизни использовал Андреас Гаусс — наш преподаватель по призыву в Академии. Невероятно противный дядька!
Закончив с приготовлениями, активирую печать. После появления в комнате знакомых мне вибраций призыва, добавляю в центр печати каплю своей крови и эссенции зачарования. Первая служит своего рода паспортом в мире призванных существ. Вторая капля — образец моей силы.
Стоило капле с эссенцией коснуться печати, как вибрации резко прекратились… Вся комната с Источником погрузилась во тьму, из которой донёсся удивленный голос.
— Человече! Смотрю твоя тяга к самоубийствам взяла новую высоту.
У каждого этажа Стены Древних есть свой хранитель-полубог [10]. За эту почетную должность идёт нешуточная борьба. Полубог, получивший право стать хранителем, также получает защиту для своего мира от Сопряжений Миров. Это ценно, ведь сила полубога проистекает из тех, кто в него верит. Чем больше паства, тем выше шансы стать одной из Великих Сущностей [11], а то глядишь и Древним Богом [12].
Если нет Сопряжений, население мира растёт, а вместе с ним и сила полубога [10]. Всё довольны, включая Древних. Ведь именно они следят за тем, как хранитель исполняет вверенные ему обязанности в пределах этажа Стены.