У нас было множество изобретений, так что напрасно радуются изобретатели, ибо их так называемые "открытия" были давным-давно нами опробованы и большинство из них признаны ошибочными или же совершенно бесполезными. Среди нас тоже попадались жадные и те, кто стремился к власти. Но и их постигла такая же участь, как и всех остальных.
Один раз со мной разговаривал священник. Он очень долго говорил о греховности этого мира и хотел, чтобы я покаялся перед его богом, и якобы бог меня простит и отпустит мне все мои грехи. Я терпеливо слушал его, а в душе смеялся, потому что у меня не было грехов и поэтому прощать меня не за что. Он рассказал мне о Содоме и Гоморре, а я слушал, и у меня было тяжело на сердце, потому что с теми людьми случилось то же самое, что и с нами.
В небе погасла последняя звезда. Старик встал с земли.
- Нам пора. Я не знаю, как, но они нашли дорогу, и теперь они близко... слишком близко.
Она подошла к Шону.
- Хуан говорит, что они едут сюда, и еще он говорит, что будет пролито много крови.
- Я этого ждал.
Они снова отправились в путь, и их силуэты растворились в сером свете занимавшегося над восточными склонами нового дня, призрачными тенями проносясь мимо горных склонов подобно облакам, что порой летят по небу, заслоняя собой солнце, и не оставляя после себя никаких следов.
Шон снова вытер о рубаху потные ладони и оглянулся назад, обводя взглядом холмы позади. Ничего не заметно... пока.
Он знал, что обмануть судьбу им все равно не удастся, и поэтому был крайне собран и осторожен, легко держась в седле, готовый в любую минуту бросить стремена и спрыгнуть на землю, если это будет необходимо. Ему не хотелось зря тратить патроны, стреляя на ходу, сидя верхом на пустившемся в галоп коне. Конечно, можно было бы стрелять и с седла, и он уже неоднократно проделывал это, но только на этот раз ему нужно было знать наверняка, что каждый его выстрел достигнет цели. Ведь здесь была его мать. И еще Мариана.
Конь старика летел во весь опор. Он вел их за собой, через выженные солнцем холмы, извилистыми тропами, убегавшими вверх по пологим склонам, проезжая вдоль горных хребтов и спускаясь в незнакомые каньоны. Они переезжали вброд горные потоки, продирались сквозь густые заросли, петляли, путали следы, возвращаясь назад, неизменно отправляясь затем в совершенно другом направлении.
Один раз, оглянувшись назад, Шону показалось, что он видит в дали облачко пыли, но Хуан отрицательно покачал головой.
- Я не знаю, что это за пыль, но это не они. Они гораздо ближе. Они просто не видят нас.
Время от времени Шон замечал на земле оленьи следы. Каких-либо других следов видно не было. Еще он обратил внимание, что окружающий ландшафт внезапно изменился, ибо теперь они ехали через каньоны, образуемые огромными скалами, по склонам которых пробежали гигантские трещины, а края каменных разломов еще не успели сколь-нибудь пострадать от ветра и наносимого им песка. Ужасная картина представляла собой чудовищное нагромождение обрушившихся горных карнизов, расколотых каменных глыб, трещины в скалах вели в глубокие ущелья, и на многие мили вокруг царило мрачное запустение.
Он завел об этом разговор с Монтеро.
- Это большая трещина, - ответил мексиканец, - трещина в земле, которая на протяжении многих миль проходит по горам - от Мехико и до самого моря много севернее Монтерея. Местами тропа идет по ее дну, и мне в свое время тоже довелось как-то проехать по ней.
- Это все из-за землетрясения, - объяснил Шон. - Я слышал о подобных местах.
Они ехали целый день, остановившись лишь с наступлением темноты, когда Хуан осадил своего коня и неловко слез на землю.
- Коней никому не расседлывать. Сейчас сварим кофе, перекусим, а потом отправимся дальше.
- На ночь глядя? - недоверчиво переспросила Мариана.
- Так надо.
Когда легкий ужин был закончен, а свежесваренный кофе выпит, Хуан медленно поднялся с земли. Шон обеспокоенно взглянул на него.
- Может быть нам все же стоит немного отдохнуть. Старец, ты очень устал.
Хуан пожал плечами.
- Я теперь часто устаю. Но это не важно.
- Но может быть хоть немножко...
- Времени нет. Они быстро догоняют.
Увидев, что спорить бесполезно, Шон собрался уже было затушить костер, но старик остановил его.
- Нет, подбрось дров, и пусть горит. Пусть они думают, что мы здесь. Тогда они оставят лошадей, начнут потихоньку подбираться поближе, и ничего не найдут. Никого и ничего.
- Ну и что?
- А то, что за это время мы успеем выиграть время, возможно целую ночь. А это, приятель, скажу я тебе, уже что-то.
Они сели на коней, и Хуан вновь повел их крохотный отряд за собой, увлекая уставших всадников в непроглядную темноту ночи.
ГЛАВА 8
Следующая остановка в пути была сделана лишь с наступлением утра. Рассвет застал их в каньоне, крутые, почти отвесные у земли склоны скал в котором становились более отлогими у вершины. Здесь к нему тянулись сосны, под сенью которых раскинулись заросли можжевельника.
- Мы отдохнем здесь, - объявил Хуан.
Он тяжело опустился на землю и остался неподвижно сидеть, привалившись спиной к валуну.
- Дальше идти нельзя. Они слишком близко.
- Близко? Но ведь ничего же не было видно!
- Я знаю это.
- Мы должны добраться до золота, Хуан. Иначе у нас отберут наше ранчо.
- Это так важно? Если дело в земле, то здесь повсюду много земли. Если вы лишитесь земли там, то просто отправляйтесь куда-нибудь еще и возьмите себе угодья побольше. Я могу показать вам такое место, так хорошая земля.
- Но ведь это наш дом. Те горы и море стали частью нашей жизни. Там осталась наша шхуна. Там могила моего отца.
- Да... я совсем забыл об этом. - Старец замолчал, а затем, немного погодя, сказал: - Они слишком близко. Они нас найдут, и заберут все.
- Они ничего не получат, - решительно заявила Эйлин Малкерин. - Они ничего не получат, Хуан. Ничего, кроме больших неприятностей на свою голову. Я не отдам им свой дом, Хуан. Я ничего им не отдам, слышишь? Ничего!
- А что за люди преследуют нас? Они плохие?
- Хуже не бывает, - ответила Эейлин. - Одного из них зовут Вустон, а еще с ними наверняка едет Крутой Рассел, Томас Александр и Хорхе Фернандес.
- Фернандес? Такой худой и злобный человек?
- Да... и еще Андрес Мачадо.
Хуан поднял с земли небольшую щепку и принялся водить ею по песку.
- Этот Фернандес... я знаю его. Кажется, это он убил девушку? Ту девушку из индейского племени?..
- Он самый.
- Я знал ее. Иногда она приносила мне frijoles 1)... Она была очень славной девушкой.
_______________________________
1) Frijoles (исп.) - фасоль
Еще с минуту он сидел молча, а затем сокрушенно покачал головой.
- Нет. Я не могу. Вы мои друзья. Я это знаю. Но это совсем не то, что вы думаете. Там нет никакого великого богатства, а так, немного золота, добраться до которого к тому же совсем не легко. Может быть вам его и хватило бы... но я не могу так рисковать.
Шон опустился на землю рядом с ним.
- Послушай, Старец, тогда идите без меня. Я останусь здесь. Я задержу их.
- Они убьют тебя.
- Не раньше, чем я сам с ними разделаюсь. Бери Сеньору и Мариану... езжайте. Я остаюсь.
- Если ты остаешься, - вмешался в разговор Монтеро, - то я останусь вместе с тобой.
Старик переводил взгляд с одного на другого, качая головой.
- Вы храбрые люди, славные люди. - Он снова ненадолго замолчал, а затем вздохнул и опять покачал головой. - Тогда отдохните немного. Дайте отдых лошадям. Вон за теми зарослями есть яма, в которой всегда стоит вода, отведите их туда, пусть напьются. Мы должны ехать.
Затем, отодвинувшись в сторону, он повернулся ко всем спиной, лег на земле, свернувшись калачиком в тени, и заснул.
Эйлин Малкерин взглянула на сына.
- Мы не можем так поступить, Шон. Мне кажется, что то место, куда он ведет нас, какое-то очень особенное. Возможно это даже святыня.
- Может быть и так, и я тоже очень переживаю за него, но все будет так, как я сказал. Вы поедете с ним. Я останусь.
- Или мы едем все вместе... или не едет никто.
- Сеньора, я...
- Нет. Ты слышал, что я сказала. И все будет так, и только так. Я люблю наше ранчо, оно очень дорого мне, но никакое ранчо не стоит крови моего сына. Я сказала, нет... или все, или никто.
Шон прекрасно знал, что с матерью спорить бесполезно.
- Скажи, а что это было за золото? - спросил он, переводя разговор в другое русло. - Оно было уже выплавлено, или это была просто руда?