— Смерть! Смерть! Смерть! — закричали воины калечи.
А в это время послышался дальний топот лошадиных копыт и воинственные крики: со стороны большого леса скакал отряд всадников-индейцев. Это были воины макома.
Алёна скакала впереди всех. Маленький Вук подпрыгивал в её седле.
Подскакав к собравшимся калечи, Алёна и её люди резко остановили коней и спрыгнули на землю. На лицах испанцев было видно недоумение, а Лопес, узнав Алёну, нахмурился, и явно был недоволен встречей с вождём макома. Люди же калечи смотрели на Алёну и её воинов с почтением.
— Что говорит этот испанец? — обратилась Алёна к вождю калечи, тоже узнав лейтенанта Лопеса.
— Он говорит, что вот этого нашего калечи убили белые люди — русские, — сказал вождь калечи.
— Откуда здесь взялись русские? — удивлённо спросила опять Алёна.
— Они пришли с севера и хотят поселиться здесь, а нас всех убить. Он говорит, — кивнул на офицера вождь калечи, — что те люди хотят запугать нас и людей других племён, а потом захватить наши земли.
— Русские не убивают невинных людей. Они христиане и убивать не могут по законам и заповедям своей веры, — говорила Алёна больше для испанцев, чем для вождя калечи. — Хотя испанцы тоже христиане, но другие. Они отступники от истинной веры… Вот потому они и убивают нас. Люди калечи, не верьте этому испанцу! Он лжёт!
Лицо лейтенанта побледнело.
— Я не лгу! — воскликнул Лопес. — Это она защищает пришельцев с севера!
— Не русские убили вашего человека, вождь калечи, — спокойно сказала Алёна. — Его убили вот эти испанцы.
Алёна сняла с седла Вука.
— Сейчас, испанец, будет тебе и доказательство лжи твоей… Скажи, Вук, кто убил мужчину калечи?
— Вот этот и этот, — показал мальчик на лейтенанта Лопеса и его подручного. — Я всё видел. Я был в том лесу и собирал жёлуди. Это они сняли скальп.
— Что ты врёшь, мерзавец! — опять закричал Лопес.
Индейцы калечи по знаку своего вождя окружили испанцев.
— Он не врёт и вот наше доказательство, — сказала Алёна и, подойдя к лошади офицера, полоснула острым ножом по низу седельной сумы, из которой шлепнулся на землю окровавленный скальп.
Индейцы тут же схватили лейтенанта Лопеса и его солдат.
— Я прошу вождя калечи пощадить невинных и отпустить их. Пусть идут к себе в крепость и скажут своим людям, что мы — макома и калечи — мирные люди и убиваем только тех, кто причиняет нам зло, кто проливает нашу кровь… А ты, испанец, — обернулась Алёна к лейтенанту, — видно, забыл мои слова а, может, и не поверил древней истине нашей… Да теперь уже поздно…
Вождь калечи что-то крикнул своим воинам, и в ближний кустарник за селением потащили только упирающегося Лопеса и его подручного солдата. Оттуда вскоре раздались дикие крики.
А Алёна подвела офицерского коня к маленькому Вуку.
— Теперь это твой конь, Вук, — сказала она мальчику. — Бери, ты его заслужил.
Счастливый Вук забрался в седло, всё ещё не веря в происходящее. И на лице его сияла благодарная улыбка, обращённая к Алёне.
Вождь калечи тоже благодарно склонился перед Алёной.
— Вождь Шаста, ты поступила как истинный друг и сосед, — сказал он. — Я и мои люди благодарим тебя.
— Враги наши, вождь калечи, — твёрдо произнесла в ответ Алёна, — должны знать: кто с мечом к нам придёт, тот и погибнет от меча! Так!
— Так, вождь Шаста. И если будет нужно, то воины калечи встанут рядом с воинами макома. Только позови. Вот тебе моя рука.
И вожди-соседи пожали друг другу руки.
Когда возвращались обратно в своё селение, Алёна была задумчива и молчалива. Манефа, глядя на неё, отнесла настроение Алёны к только что случившемуся неприятному делу. Но, оказалось, что не так.
— Что бы это всё значило, Манефа? — спросила Алёна свою подругу и помощницу.
— О чём ты говоришь? — не поняла та.
— Что это за русские люди пришли сюда? И где они находятся?
— Откуда мне знать. Надо будет поискать.
— Да, надо будет узнать о том. Может, с Ситхи, может, с Кадьяка. А, вдруг, и мой Ванечка с ними, или тятенька. А если же нет, то они наверняка их знают. А, Маня?