Почему устюжане были такими непоседами? Что их заставляло бросать родной дом и идти в неведомые края, совсем не зная, что из этой затеи получится? Никто же не может знать, что будет вон за той рекой, или горой, вон за тем небоскатом, где каждое утро встаёт солнце?
Так что же они хотели? Славы? Но она могла и не прийти, а если приходила, то многие ли о ней знали? Нет, не ради славы и личного блага шли землепроходцы «встречь солнцу».
А может быть они искали в тех краях Беловодское царство, где все жили вольно и свободно, где не было ни начальников, ни судей, ни сборщиков налогов, ни надзирателей, ни тюрем, а была между людьми только любовь? Но в такой земной рай вряд ли они верили и искали его.
Стало быть, прав был отец Алексей. Шли землепроходцы ради познания неведомого, а дела свои вершили ради пользы и блага Отечества, ради умножения его земель и народа российского… Иван с удивлением отметил, что и ему тоже хочется узнать что-то неведомое, быть похожим на таких же мореходов и землепроходцев, а в будущем самому открыть какую-нибудь землю в тех неведомых краях… С этой мыслью Иван и уснул, а другим утром он опять отправился на шумную, говорливую ярмарку, каковою в эти первые июльские дни жил весь Великий Устюг. И на этот раз ему повезло.
В одной из лавок того же Гостиного двора, вчера ещё никем не занятой, встретил Иван и познакомился с торговым человеком из Тобольска Степаном Лукичем Шергиным. Да к тому же приказчиком тотемского купца Артемия Ивановича Ряшкина, который давно обосновался в Тобольске, а оттуда со своими сыновьями вёл торговые дела по сибирским городам на ярмарках и торжках разными товарами.
— Что-то я вчера тут никого из сибирских городов не встретил. Только из Койгорода прибыли.
— А мы запозднились по дороге, да на таможне долго своей очереди ждали. А когда товар в амбар убрали, то я своих земляков тут встретил — холмогорцев, я ведь сам-то из Архангельского города. Так и сидели за полночь, разговоры вели. Приятно было родину свою вспомнить, да и польза была… Я им свой товар сговорил продать: бруски да точила, меха разные, перец турецкий, чай китайский, а они мне слюду на окончины, гужи моржовые, кипы хмеля.
Оказалось, что новый знакомец Степан Шергин и сам был купцом, но торговли своей пока не имел.
— А пошто тебе, брат, сибирские купцы, коли ты их ищешь?
— А хочу эту страну сибирскую повидать, да может, своё дело найду. Ведь там много теперь наших — вологжан, тотьмичей, устюжан.
— Да, почитай, в каждом городе один или два торговых человека из здешних мест родом всяко найдутся, — согласился Степан.
— Вот и я говорю. А дойти мне надобно до самого Иркутска.
— Да, в большую дорогу ты собрался, Иван. До Иркутска путь долог.
— А я не спешу. Где надо, там останавливаться, али зимовать буду. Ты только, Степан Лукич, мне до Тобольска помоги добраться. Сговоримся?
— Сговоримся, что не сговориться. Бывали не раз такие попутчики со мной в ту сторону. Да я и сам так когда-то туда ушёл. Правда, по зимнему пути. А сейчас даже до Тобольска путь долог.
— Ничего, выдюжу… А незнакомая дорога меня всегда манит. Только, ежели в Тобольске зимовать останусь, то работу искать придётся.
— Ну это дело нехитрое. Тот же Алексей Иванович Ряшкин помочь может. Земляк ведь.
— Так значит по рукам, — сказал Иван с надеждой.
— По рукам, — согласился Степан, отвечая на пожатие. — Только я ведь не завтра поеду, а пока свой товар не продам и новый не закуплю.
— Я понимаю и думаю, что могу помочь тебе подходящий товар тут искать. Только скажи, что ты желаешь взять, — предложил Кусков.
— Возьму льну для пряжи кип несколько, бечевы судовые, овчины и полсти, мыла, судовые гвозди, сети неводные, да деревянной посуды воз, — загибая пальцы, говорил Шергин. — У меня три подводы с возчиками… Лавочного сидельца я здесь нанял.
— Я знаю, — сказал ему Иван, — что из Вологды привезены сюда бечевы судовые, пряжа и холсты, сети неводные, ложки, блюда деревянные, да всякая такая утварь. Могу с ними хоть сейчас договориться. Кое-что у своих тотьмичей посмотрю.
— Иди тогда сговаривайся… Поприценяйся, а потом мне поведаешь. Я же тут, на Гостином дворе, у ярославцев к медной посуде приценюсь, у костромичей надо мыла взять, да заказ у меня на медную же ендову и воск есть. Ну ещё кое о чём подумаю…
На том и порешили.
А через каких-нибудь два дня, когда некоторые иногородние гости ярмарки начали разъезжаться по домам или по другим ярмаркам да торжкам, погрузил на свои подводы весь намеченный к вывозу в Тобольск товар и Степан Шергин со своими людьми.