— Хорошо, — кивнул в ответ Гельбер. — Мы тоже будем готовы. Передай вождю Котлеану, что в ночь перед третьим восходом солнца мы подойдём ближе к острову Ситха. Мои люди будут ждать с ночи же в лесу у крепости начала атаки ваших воинов и поддержат их.
— Я всё передам нашему вождю Котлеану, — сказал Сайгинах и спусился обратно по трапу в лодку…
…В большом мужском доме-кажиме индейцев-колошей, рядом с которым возвышался тотемный столб с вырезанной и, как бы сидящей на нём, фигурой птицы-ворона, охраняющей поселение от злых сил, собрались старейшины племени во главе с вождём Котлеаном.
— Нанкок побывал на острове в крепости русских, — сообщил собравшимся вождь. — А Сайгинах был у капитана Гельбера. Тот передал мне, что его люди поддержат нас… Говори теперь ты, Нанкок.
— В крепость нас не пускают, — начал Нанкок. — Мы попали туда через пристань, но меня караульщики вывели за ворота. Говорят, что так приказал их правитель Баранов. В крепости я заметил ещё людей с ружьями.
— Может быть, правитель Баранов прознал что-нибудь о предстоящем штурме его крепости? — предположил Котлеан.
— Я так не думаю… Он осторожен: ведь многие из его людей сейчас на промысле. Да и наших стало больше торговать на острове недалеко от стен и ворот. Они отплывают только к вечеру, когда закрываются ворота.
— Пусть и сейчас так делают. Пусть всё будет, как всегда. А лодки воинов подплывут к острову вместе с теми, кто плывёт туда для торговли.
— Да, вождь Котлеан, — согласился Нанкок.
— Много ли их людей у ворот? — опять спросил вождь.
— Немного. Я заметил двоих, но они к воротам никого не пускают и близко.
— Значит, сразу мы из пушек ударим по воротам и после начнём атаку!
— Будет много шума раньше времени, вождь Котлеан, — не согласился Нанкок. — Открыть ворота можно по-другому и без шума.
— Как? Говори, Нанкок.
— У русских в крепости голод на женщин. Если привести караульным наших женщин, то они не устоят. И ворота будут открыты без выстрелов. А пушки понадобятся для обстрела верхней крепости, где у русских тоже стоят орудия.
— Все ли согласны с Нанкоком? — обвёл взглядом Котлеан сидевших перед ним старейшин своего племени.
В знак согласия мужчины склонили головы.
— Сигналом к началу — открытые ворота. Идите и готовьтесь к назначенному часу. Да будет так! С нами Ворон!..
И раньше назначенного часа, когда чуть забрезжил рассвет, но ещё не поднялось солнце, на поляне, которую окружали хижины поселения колошей и на которую с высоты тотемного столба гордо и строго взирал вырезанный из дерева ворон, собрались воины. Лица их были измазаны цветной глиной и, собравшись в круг, они стали танцевать боевой танец. Руководил всем этим ритуалом шаман племени в деревянном резном колпаке в виде головы того же ворона. Он исполнял разные телодвижения под удары своего бубна в середине широкого круга воинов. Под конец танца колоши посыпали свои головы птичьим пухом и перьями.
Потом они сели в лодки и по знаку вождя Котлеана поплыли на Ситху вместе с теми, кто там собирался сегодня торговать с жителями русской крепости.
Утром, когда над горами матёрого американского берега поднималось весёлое солнце и начинало свой дневной небесный путь, то и на земле тоже всё просыпалось и оживало.
Вставали ото сна и жители Новоархангельской крепости, оживлялись её улицы, по которым трудовой люд расходился по своим делам. Кто на пристань, кто в компанейскую контору, мастерские, склады, на верфь и прочие заведения столицы Русской Америки. Шёл новоархангельский народ и на береговой торг за крепостной стеной, куда уже прибывали лодки индейцев-колошей с их немудрёным товаром: солёной, ветряной, сушёной и свежей рыбой, ягодами, шкурами лесных зверей. Только видно было, что сегодня их, торгующих индейцев и индеанок высадилось на берег намного больше обычного, но на это как-то никто не обратил внимания…
…К воротам крепости на Ситхе, возле которых стоял караульный, приблизилась небольшая толпа индейцев, среди которых были две женщины-колошанки. Караульный ещё издали заметил их и, сняв с плеча ружьё, замахал рукой, выйдя в узкие пешеходные двери ворот.
— Стой! Стой! Нельзя вам сюда! Поворачивай обратно! — кричал он приближающимся индейцам.
Индейцы послушно остановились, но один из них, а это был Нанкок, подошёл к часовому.
— Подожди, не кричи… Мы плохо не хотим… Тебе баба надо? — сказал Нанкок.
— Какая еще баба? — не сразу понял часовой.