— Ну, тогда другое дело, — оживился Иван. — А, может, Алёну найдем?
— Может и найдем… Я эту сволочь Гельбера по всему океану искать буду. Найду и покараю, если он жив ещё. Ну, так что, писать тебя в команду?
— Пиши, батя. Меня и Федьку Корюкина, товарища моего и лаборатора. Я готов с тобой в любой день и час.
Прошло много дней подготовки дальнего перехода в Калифонию, прежде чем на главной мачте шхуны «Чириков» ветер заколыхал флаг Российско-Американской компании, и на судне всё было готово к отплытию. Его связывало с причалом лишь два швартовых каната, да пока ещё неубранный трап, у которого на причале стояли, прощаясь, Кусков с Барановым.
Главный правитель Русской Америки в последние дни пребывал в хорошем расположении духа. А дело было в том, что страхи и боязнь голодной зимы Александра Андреевича больше не беспокоили, ибо помощь с провизией для людей на Ситхе пришла совсем с другой стороны, о чём он даже и помыслить не мог… В Новоархангельск нежданно-негаданно зашёл на своем судне американский капитан Роберт Мак-Нейл и в трюмах корабля привёз двадцать мешков соли, пятьдесят бочек солонины, много сушёного мяса, муки и диковинных южных овощей.
Оказалось, что Мак-Нейл заходил на Гавайские острова и тамошний король Тамеамеа Первый, заочный друг Баранова все эти продукты прислал ему в подарок. Американец шёл по своим делам на Шарлоттовы острова и взять груз не отказался. Да увидеть и познакомиться с известным по всему побережью и островам Великого океана Главного правителя Аляски и всей Русской Америки он давно желал…
— …Уж не знаю, свидимся ли мы, Иван Александрович ещё когда-нибудь, — говорил своему помощнику и другу Баранов, — но не хотелось бы мне прощаться с тобой навсегда.
— Все в руках Божьих, Александр Андреевич. Но я думаю, что мы с тобой ещё свидимся.
— Дай-то Бог… Но как там ни будет, а за службу я тебе благодарствую. Верю, что ты в Калифорнии, достойно послужишь компании нашей и Отечеству.
— Служить на пользу Отечеству — есть ли в нашей жизни большая награда, Александр Андреевич. Что для тебя, что для меня. Тем и живём, тому и рады бываем. Иной жизни для себя не мыслю.
— Спаси тебя Господь, Иван Александрович… Не забудь только обратно «Чирикова» с провизией послать сюда. Бог знает, хватит ли того, что с Гавайских островов получили.
— Я ничего не забыл, ваше превосходительство, Александр Андреич.
— Да будет, — улыбнулся Баранов. — Какое я тебе превосходительство… Прощай, брат мой, Иван Александрович. С Богом… Храни вас всех Господь. А мы тут будем молиться за вас, ждать вестей, ну и вас, конечно.
Баранов с Кусковым обнялись и трижды по-православному облобызались.
Иван Александрович легко вбежал по трапу на борт судна. Трап тут же убрали матросы, а капитан Бенземан дал команду отдать швартовы и поднять паруса. Команду исполнили чётко, и вскоре «Чириков» отошёл от причала, а свежий океанский ветер наполнил паруса всех его трёх мачт.
На борту шхуны, и на берегу люди махали друг другу руками, платками, шапками.
Баранов тоже снял с головы меховой картуз и махал вослед уходящему кораблю. Глаза его были влажными от слёз.
Глава вторая
В океанском и, кажется, безбрежном просторе под всеми парусами, при попутном ветре шёл пиратский «Альбатрос». На мостике рядом с рулевым матросом стоял сам капитан Самуэль Гельбер. Он зорко смотрел вперёд и по сторонам, но видел только океанские волны, хотя солнце только что показалось на горизонте, где по мысли Гельбера непременно должна быть долгожданная земля.
Но, не видя её, Гельбер отстранил от штурвала рулевого.
— Позови штурмана, — приказал он матросу.
Тот бегом соскальзнул вниз на палубу по трапу и вскоре на мостике появился заспанный штурман.
— Привет, Гарри, — сказал Гельбер. — Где мы сейчас находимся? Сказать можешь?
— Сегодняшней ночью я делал счисления. Мы прошли сороковую широту.
— Отлично, Гарри. Значит, скоро придём в Сан-Франциско. Так?
— Так, капитан.
— Обязательно туда зайдём… Нам требуется отдых, а я давно не отдыхал по-человечески… Не так ли, Гарри?
— Точно так, капитан.
— Сделай сейчас ещё счисления, Гарри, и поверни судно на зюйд-ост. Мы должны видеть землю… Потом мне скажешь.
— Да, капитан, — ответил штурман.
Гельбер, сойдя с мостика, направился к себе в каюту, где кок уже приготовил ему завтрак и стоял, ожидая приказаний. Гельбер налил в кружку вина из большой, тёмного стекла, бутылки и с удовольствием выпил.