Иван Александрович кивнул отцу Никодиму и тот, поставив с дьяконом Василием походный аналой и возложив на него Евангелие с большим серебряным крестом, начал читать молитву.
— Благословен Бог наш, — произнёс он первые слова.
…А через некоторое время шлюпки ткнулись своими носами в мель у берега. Из них выскочили люди, ещё недавно бывшие на палубе «Чирикова», во главе с Иваном Кусковым.
Он первым стал подниматься на высокий берег бухты. За ним потянулись все остальные, среди которых рудознатец Иван Лихачёв с Фёдором Корюкиным.
Поднявшись на самый верх откоса, обернулись и, увидев океанский простор, спокойную бухту внизу, долго молчали.
— Красота, — сказал наконец стоявший рядом с Кусковым Сысой Слободчиков.
— Да, бухточка славная, тихая. Тут никакой шторм не страшен, — добавил Тараканов.
— Нам в первую голову не о том думать надо, — произнёс Кусков.
— О чём же? — спросил Тараканов.
— О самом подходящем для оседлости месте.
— Так и мы о том.
— Тут берег, видишь, больно полог. Надо бы покруче.
— Для чего?
— А чтобы с моря крепость наша неприступна была для всякого неприятеля… Но, самое главное, гляньте — леса тут близко и в помине нет. Нам же понадобится сотни дерёв.
— Да, тут до леса не одна верста, — согласился с Кусковым Слободчиков.
— А ещё, други мои, — продолжал Кусков. — Место сие близко от испанцев. Они же не особо согласны на наше соседство и будут всё время нам козни устраивать.
— Здесь же земли ничейные, вроде, как ты сам о том говорил, Иван Александрович, — сказал Сысой.
— Да, но испанцы так не считают. И уже жаловались в свой Мадрид, а оттуда в Петербург бумага пошла.
— Ну и пусть жалуются. Пока бумаги ходят — мы крепость возвёдем.
— Но всё же у меня надежда какая-никакая есть. Со здешними испанцами попробуем договориться полюбовно, — сказал Кусков.
— Не в первый, чай, раз говорить с ними будешь, Иван Александрович.
— Посему и надежда есть. Начнём о выгоде торговли с нами, а там и всё остальное уладим… Но сие в будущем, Сысой Иваныч. А теперь надо место для оседлости нашей найти.
— И куда же пойдём искать?
— Сделаем так, други мои, — немного подумав, вновь заговорил Кусков. — Ты, Тимофей Осипыч, со своими ребятами-алеутами пройдись и проплыви вдоль берега сего залива подалее на предмет добычи бобров тутошних. Разведай — где они обитают.
— Будет сделано, Иван Александрович, — кивнул Тараканов.
— На обратном пути сюда наберите в бочонки пресной воды где-нибудь в ручье, тут их много, а к вечеру возвращайтесь на шхуну. Нас не ждите.
— А вы?
— А мы пойдём на байдарах вдоль берега на норд, покуда погода позволит. Морем ли, сушей ли, доберёмся до тех мест, где мой приятель обитает — один из тамошних вождей. Поговорить с ним надобно. Добро?
— Добро, — сказал Тараканов.
— Добро, — повторил за ним Сысой Слободчиков.
— Ну, тогда за дело, братцы, — заключил Кусков и первым пошёл с берега к воде.
По пути Иван Лихачёв насобирал в суму камней и, остановившись, стал рассматривать их да разбивать небольшим молотком. Кусков это заметил и подошел к рудознатцу.
— Понимаю твоё нетерпение, Иван, — сказал он. — Вот обоснуемся, то отпущу тебя в горы. Чую я, что там много добра всякого для твоего дела будет.
— Поскорей бы, — вздохнул Иван.
Кусков и его спутники шагали по густой траве, пробираясь через заросли кустарника, но не приближаясь к недальней кромке большого соснового леса. Иван Александрович иногда останавливался и оглядывал местность, словно искал какие-то приметы давно забытого им пути.
Когда в очередной раз Кусков остановился, чтобы оглядеться, Сысой Слободчиков с сомнением сказал ему:
— А может, не тут ищем да не туда идём, Иван Александрович?
— Нет, Сысой, именно туда. Ведь я бывал в этих местах и не мог теперь ошибиться. Береговые мивока обитают здесь. Просто, как и все тут, этот народец кочующий. Но я знаю, что их поселение можно найти по высокому шесту с пучком птичьих перьев на вершине. Так что смотрите внимательнее.
Все двинулись дальше и шли до тех пор, пока Иван Лихачёв, шедший чуть в стороне, вдруг закричал: