Затем встала и молча осмотрела класс.
В помещении было тихо. Морозильные камеры и холодильники были отключены от сети, а дверцы их были открыты. Полки в классе пустовали. Кейт посмотрела на доску для объявлений. Там было прикноплено лишь несколько полароидных снимков, на которых слушатели запечатлели друг друга. Фотографии уже пожелтели, будто им было сто лет.
Кейт заглянула в ближний суши-бар. Маленькие холодильники под стойкой молчали, и их дверцы тоже были открыты.
— Так пусто, — прошептала Кейт, — так странно.
Она посмотрела на пустые контейнеры для рыбы.
Джей стоял в коридоре, прислонившись плечом к стене, и смотрел на Кейт. Она вернулась в класс и прошла вдоль стола, стуча по нему пальцами.
— Ну, что. Похоже, все закончилось, — сказала Кент. Она еще раз посмотрела на место, где стояла три месяца. — Прощай, стол.
Кейт помахала столу рукой и повернулась, чтобы уйти.
На полке в зале стояла стопка тарелок с логотипом Калифорнийской академии суши. Кейт посмотрела на Джея.
— Можно взять одну?
— Хочешь фирменную тарелку?
— Ага.
Джей кивнул.
— Бери.
Она прижала тарелку к груди.
— Минуточку, — сказал Джей. — Я хочу тебе кое-что подарить. Вот, возьми. Это книга с рецептами суши.
— Спасибо, Джей.
— Только смотри, работай хорошо! Чтобы мы тобой гордились!
— Обязательно. В понедельник начну искать работу.
Эпилог
Домой
Но поиски работы пришлось отложить. Когда Кейт вернулась тем вечером в свое жилище, у нее был насморк. К понедельнику она заболела гриппом. Бедняга ужасно себя чувствовала и целыми днями лежала в кровати. Однажды Кейт позвонил Джефф, консультант по ресторанам, который предложил ей работу. Он сказал, что в торговом центре рядом с Беверли-Хиллз открыли довольно приличный ресторанный дворик с суши-баром. Это, конечно, не ночной клуб, но они ищут повара суши.
Менеджер приехал в Торранс, чтобы провести собеседование с Кейт в кафе «Старбакс». У него была азиатская внешность, но Кейт не знала, японец он или нет. Открытие было назначено на 16 ноября — двадцать первый день рождения Кейт. Кейт была не против подождать, если бы только точно знать, что она получит эту работу. Но Джефф рекомендовал на это место еще нескольких слушателей из ее группы.
Наступил декабрь. Кейт сидела дома без дела. У нее началась депрессия. Единственное, что ее порадовало, было электронное письмо из Австралии. Привет от Зорана.
Суши-бар все-таки открылся, это произошло во вторую неделю декабря. Кейт приняли, и вот она поехала в торговый центр. Из-за пробок дорога в каждую сторону занимала два часа.
Менеджер сделал суши-бар чем-то вроде заведения фастфуда. Кейт и еще два ее бывших одногруппника были дешевой рабочей силой. Они делали по сто роллов «Калифорния» и «спайси туна» за раз и клали их в холодильник до обеда. Кейт учили подавать суши совсем не так. Она редко общалась с клиентами. И никогда не получала чаевых.
Каждое утро Кейт выползала из кровати в пять, а к восьми приезжала в торговый центр и работала по десять часов. Смены становились все длиннее. Однажды ее заставили отработать четырнадцать часов из-за того, что клиентка пожаловалась на заранее сделанный ролл:
— Он испорченный.
Кейт не удивилась. Все, что они подавали, было несвежим. Но она не успела ничего сказать в свое оправдание: вмешался менеджер. Он обвинил Кейт и извинился перед посетительницей.
— Я не позволю вам платить за работу нерадивых поваров.
В глазах у Кейт блеснули было слезы, но она сдержалась. Управляющий велел ей выйти на улицу и покурить.
Это был единственный перерыв за весь рабочий день.
К выходным Кейт снова заболела. По дороге на работу она позвонила менеджеру, чтобы узнать, не может ли ее кто-нибудь подменить. Но ей дали понять, что никого не волнует самочувствие сотрудников, что вместо нее запросто могут взять кого-нибудь другого.
Кейт развернула машину. Она позвонила своему бывшему одногруппнику и сказала, чтобы ее больше не ждали в торговом центре. Через неделю он тоже бросил эту работу. Кейт заплатили только половину того, что были ей должны. Увы, диплом Калифорнийской академии суши даже не обеспечил ей минимальной зарплаты.