«Да… Девица явно созрела, и гормоны явно бьют ей в голову тоже» — тут же подумал Айвен, глянув на нее. «Нет такого слова сейчас», — проскочила вторая мысль. «Демоны любви поселились в голове» — так будет лучше говорить. Именно так сказал недавно падре…
Отвечать на вопрос стал Джеро:
— Места здесь опасные тем, что видимости никакой нет, а отбивать близкую атаку очень сложно. Мы все расслабились, так как нападений давно не было. Поэтому — карабины будут лежать в фургонах, и дети должны быть готовы в течение нескольких ударов сердца достать и передать их по требованию взрослых. В каждом фургоне должен постоянно находиться кто-либо их них. Кроме этого, у всех один револьвер обязательно должен быть на поясе. Хотя это правило все соблюдают, больше для Тома и мистера Пауля это говорю…
Японец строго глянул на молодого негра и врача.
— А арбалеты, сэр? — выкрикнул Гордон, младший Брэди, полюбивший это оружие.
— Арбалеты не нужны, юноша, они пригодятся в других случаях. А вот рогатины должны лежать наготове всегда. Это последнее, что может стать препятствием между тобой и индейцем. И, раз ты напомнил, вечером проведем тренировку с этим оружием. Только для молодежи, не для взрослых мужей, разумеется! И женщины — кто пожелает! — японец уточнил это, так как мужчины предложения не поймут, к концу дня они выматываются порядочно.
Как только пообедали и отдохнули, отправились дальше по каньону, бороться за каждую пройденную милю. Долго ждать не пришлось. Как только первый бочонок показался справа, на большом белом камне между двух сосен, растущих у начала крутого скального склона, первый фургон главы каравана, второй — со служителями церкви, и третий — с Морриган и дочками (японцы не в счет), его пропустили, как заранее договорились. Потом раздался крик Генриха — оружейного мастера, а за ним и пальба. Сначала из револьвера три выстрела, затем из карабина два. Взрослый мужчина не стал выпускать все пули, помня, что он на учениях, и предоставил дырявить бочонок следующим. Следующий фургон мистера Штерна тоже так поступил, тем более, что стрелял только сам Питер и обе дочери по разу. Зато следующие фургоны, где было по двое детей, оторвались по полной. Особенно отличились ирландцы.
Фургоны двигались медленно, потому и стреляли неспешно. Выстрелы раздавались только после того, как стрелки оказывались напротив цели. И после проезда последнего фургона бочонок стал похож на рваное решето с торчащими в стороны щепками. Заодно проверили и реакцию животных, которые оказались на высоте. Особенно порадовали лошади, которые теперь только водили ушами при выстрелах.
Вечер застал Айвена в переднем дозоре. Только что распрягли животных и начали готовить ужин. Устроившись в кустарнике между двух крупных камней, Айвен с ирландцем Майклом Брэди наблюдали картину, как Джеро занимается с детьми. Одновременно слушали.
— Длина рукояти, позвольте заметить, позволяет достать противника до того, ка он достанет вас! — тут японец сделал несколько выпадов с рогатиной, ткнув наконечником в четырнадцатилетнего Ирвина Брэди, отец которого сейчас наблюдал за этим. Лезвие рогатины, разумеется, было в чехле.
— Колющий удар для вас основной, его можно сделать быстро, никакой индеец не успеет ничего сделать. Но не забывайте про лезвие…, - теперь он показал рубящий удар по руке юноши.
— Лучше сочетать эти два удара. Вот так. Сначала укол, потом рубящее движение, немного на отлете…
Дальше приятели наблюдали, как дети выполняли удары в воображаемого противника, потом выполняли их по двигающемуся «чучелу» — палке в руках Джеро, на конец которой была намотана большая тряпка. Айвен бросил смотреть, отключился и стал «сканировать» пространство вокруг лагеря.
Спать получилось лечь в два часа после полуночи. Утром парня разбудил не рассвет, а слабое урчание. Открыв глаза, увидел прямо перед носом черного котенка Ханны. Выехав из Джефферсон-Сити в возрасте двух месяцев, сейчас, в середине августа, он превратился в стройного молодого красавца с густой черной шубкой и зелеными глазами.
«Как он забрался в фургон? Скорее всего, его притащила Дарина. Вот они, обе названные сестры, спят рядом, по макушку завернувшись в одеяла. А Морриган, как всегда в это время уже хлопочет по хозяйству…». — Молодой кот вместо того, чтобы улечься в ногах, нагло устроился между ним и Дариной в головах, хвостом к девчонке и мордочкой к юноше, завернув под себя передние лапы. Увидев, что Айвен открыл глаза, кот равнодушно прищурился и замурчал громче, не делая никаких усилий, чтобы убежать.