Мама будет очень жалеть, что у нее нет внуков… Если мы сейчас не отобьемся — то точно не будет. Эти насекомые навалились на планету так, что вопрос стоит о выживании наших родных и близких там, внизу. Поэтому биться будем до конца.
Все. Последнее фото вместе с прощанием послал на планету, поговорить не удалось — все сети максимально перегружены. Загорелась красная лампа у входа, пора на выход и бегом на летные палубы…
«Чуть не проспал завтрак…,» — вместе с плавным переходом от тяжелого сна Айвен вернулся к радостному настоящему, когда слабый утренний свет начал проникать через полог в задней части фургона. В фургоне он один, Нора и Дарина встали раньше и помогают матери по хозяйству. Слышны голоса у костров и звяканье посуды. После принятия решения об окончании похода народ начал суетиться в лагере с первыми лучами солнца.
Айвен ночью был в карауле, да еще попал на самую тяжелую смену — с полуночи до четырех утра. Только лег и отключился, пришел сон на повторяющуюся тему. Видимо, вчерашний разговор со святыми отцами сильно повлиял.
Хорошо только одно, что подобные сны бывают не часто. Парень лежал в фургоне один, под легкой накидкой, и прокручивал в памяти картину сна. В возрасте двенадцати лет пробудилась память, картинки из непонятного далекого прошлого. Через сны. Наставники говорят, что это от того человека, который пробудился в нем. Пастор Салливан сначала осудил их слова, но позже сказал, что, хотя христианская церковь это осуждает, но есть разные мнения по этому поводу. В дальнейшем пастор удивлялся способностям юноши больше и больше, потом перестал.
«Ну все. Сон ушел, мир вокруг прекрасен, пора подниматься, пока все не остыло. Вон и Лис стоит у фургона, тихо поскуливает, бьет хвостом по высокому колесу. Лаять не решается, но переживает за меня, что останусь голодным…»
Утро для юноши продолжилось за завтраком, когда он умылся за фургоном и присел рядом с Джеро.
— Ты с дежурства? Сочувствую… Я вот вышел к океану ранним утром. Там никого, вокруг тишина пьянящая, только птицы щебечут по кустам да чайки кричат на береговой полосе. Сел рядом с обрывом на траве, вокруг пахнет росой, и водорослями от берега. Воздух чистый. И представилось, что я сижу на берегу далекой родины, и в воздухе пахнет водорослями и солью…
— Давно, брат, мы не упражнялись с клинками…, - тут же сделал неожиданный переход Джеро. Айвен давно привык за годы жизни с наставниками к полной непредсказуемости его вывертов. Может, поэтому и воин он непревзойденный. Во всяком случае, равного ему юноша не знал.
— Это ничего, — продолжил японец. — Скоро все переменится, ведь путешествие вчера официально завершено. Впереди много тяжелой, но интересной работы. Восстановим прежний порядок с тренировками. А пастор обещал продолжить занятия с детьми. Отец Антонио выделит помещения в миссии, еще попросил взять в школу местных детей из добрых семей, которым знания не в тягость.
— С тобой говорил кюре? — задал вопрос Джеро, с хитрой физиономией.
— Да, наставник. Вчера был серьезный разговор с ним и с пастором. Все решено, причем давно и без меня…
— Мы в курсе… Едем в город через три дня. Я еду с вами, а Сэтору в отсутствие Августа остается старшим. А у нас с тобой задание — переехать реку вместе с двумя братьями из миссии и найти рабочих, которые возьмутся делать разметку на участках домов и огораживать участки земли на будущих фермах. Это у них ранчо, а у нас будут фермы. И с временными домами нужно решить за месяц, максимум. Женщины истосковались по нормальному жилью. И туалеты. Ты ведь знаешь, что новая усадьба должна начинаться со строительства ограждения и туалета.
Джеро с Айвеном сейчас сидели и завтракали в пустом лагере. Мужчины в полном составе, с детьми, уехали разбивать участки, и в лагере остались только две караульные пары. Женщины также в полном составе убыли с ними, не могли удержаться от желания посмотреть, где будет их поселок.
«Повезло мне в жизни. Сэтору мудр и опытен», — подумал юноша. «Не просто так он уделял повышенное внимание охране периметра лагеря. И во время перехода, и по прибытии на земли Калифорнии особенно. Ведь в Калифорнию пошли семьи не бедные. Как прибывшие из Европы, так и местные, с берегов Миссисипи. Взять того же Питера Штерна, или Августа Брауна. Первый давно занимается торговлей, и довольно широко». — Лишь сейчас для юноши открылось, что у мистера Штерна большие связи, в том числе в Калифорнии. А мистер Браун кроме фермы имел производства там, на восточном побережье. Все перевел в деньги. Чувствуется по размаху, что средства для обустройства на новом месте у колонистов имеются. И здесь они все проблемы решат. О том, что малое ездовое животное, груженое золотом, открывает любые ворота, верно сказано в древней поговорке.