— До вечера, ребятки! Разморило старика, — обернулся назад Август и направил лошадь шагом к своему участку. Вторая лошадь с седельными сумками побрела следом.
Следующие по главной линии участки были пастора Салливана и Дэвида. Увидевшая Дэвида Мэри не стала ограничивать себя, а радостно закричала и бросилась тому на шею, как только он слез с лошади. Том, молодой негр, тут же принял поводья его лошадей, а затем и Салливана. Пастор поставил на своем участке палатку, но ухаживать и обеспечивать его быт взялись негр и мулатка.
Еще дальше по Главной линии, что проложена в направлении к океану, Питера встретила улыбающаяся во весь рот жена. Если Эмма вела себя сдержанно, то обе дочки, Барбара и Мари, сразу бросились ему на шею. После них подошел и вежливо поздоровался с будущим тестем Грэг Циммерманн, оказавшийся в это время на участке Штернов.
Откуда ни возьмись рядом очутилась их трехцветная молодая кошка Шерри. Подняла на хозяина свои зеленые глаза, прекрасно сочетающиеся с основным рыжим окрасом, и принялась тереться о ноги, подняв хвост трубой. Животное тоже было радо возвращению хозяина.
Теперь рядом с Айвеном остались Джеро и отец Уильям, который остановился у них. Японцы выбрали себе участок для дома, который был последний на Главной линии, и ближе всех к берегу. С него, если смотреть выше деревьев, видна синяя гладь океана.
Проехали еще несколько участков, отвечая на крики приветствия фермеров Нойманн, виноделов Циммерманн и Мюллер. Ханна Мюллер приветливо помахала Айвену рукой и тряхнула своими шикарными каштановыми волосами до плеч, красуясь безупречным профилем лица. Вроде как дразнила.
Приветствия слышались и с другой стороны Главной линии, от семей ирландцев Брэди и Маккинли. Самих отцов семейств не было, дети крикнули, что Дуглас и Майкл сегодня в карауле.
Не встретили только три семейства, которые разбили себе участки в начале главной линии, если считать от обрыва, и вправо вдоль него к реке. Это место, самое высокое, выбрали семьи Вольф, Рихтер и Крюгер. Им понравились участки, одной стороной выходящие к скальному обрыву. Так получилась Третья линия, шедшая поперек к Главной. Была намечена и Вторая линия, которая будет идти поперек Главной в самом конце, в стороне океана.
С одной стороны Третьей линии, на самом возвышенном месте, росли старые сосны. В первый же день это место определили для церкви, а пока здесь по вечерам устраивали сходы, в основном молодежь.
Как только приблизились к своему участку, к прибывшим с визгом выбежали обе названные сестры Айвена. Их опередили два щенка. Они подбежали и поставили свои мощные передние лапы на пояс Джеро. Потому как принимали за хозяина в первую очередь его. Двух щенков овчарки из трех, что приехали из далекого теперь Джефферсон-Сити, щедрой рукой передал им в дом Генрих.
Сэтору и Морриган отсутствовали. Они в полдень выехали в поселение на другой стороне реки, договариваться насчет рабочей силы и сделать покупки.
На их участке была установлена большая палатка, которая приехала в фургоне с Востока. Рядом стояла такая же, оборудованная как кухня и столовая.
— Присядьте после дороги, выпейте холодной воды! Отче, Джеро, и ты, Айвен! — звонким голоском предложила Нора, как старшая в доме в эту минуту. Грех не воспользоваться передышкой, поэтому приняли лошадь отца Уильяма, усадили его за большой стол в тени палатки, а сами с Джеро пошли снимать поклажу и устраивать лошадей на отдых.
В этот вечер все колонисты поторопились с ужином, теперь каждый у себя, чтобы поспешить до наступления темноты к месту общего сбора. За прошедшие дни ирландцы установили на месте будущей церкви большой деревянный крест, а дети устроили круглый очаг из камней, и приволокли от реки много сухих отрезков бревен для того, чтобы сидеть вокруг. Дети в первую очередь нуждались в обществе.
Против ожидания, через полчаса на этом месте парень увидел все семьи в полном составе. Отсутствовали только трое. Сэтору решил на время сбора оставить трех караульных, но на ночное дежурство выходили три дозора по два человека. Они устраивали секреты с трех сторон поселка.
Пока семьи подходили, Айвен уселся со священниками чуть в сторонке и слушал разговоры.
— Что я заметил! — вещал подошедшим мужьям Бруно Нойманн. — Женщины, все без исключения, первые дни ходили по новому месту и своим участкам настороженно, напоминая мне кошек, попавших в незнакомое помещение. Так кошки обнюхивают каждый угол и метят стены…
— Наверное, никак не поверят, что у них теперь есть свой дом. Что больше не надо идти вперед целый день, ночевать в фургонах, постоянно быть готовыми к нападению, — попытался объяснить услышанное Йохан Циммерманн.