Возвращаться свою каюту к болтовне Сьюзен не хотелось. Совсем. Неслышно ступая, прокралась мимо своей двери, лишь на секунду притормозив у каюты Сэма и вновь двинувшись вперёд — вверх по лестнице, обрадовавшись спустившейся на плечи ночи, как старому другу. Так тихо… На самом краю кормы, у почти невидимых сейчас злополучных ступенек сходен, опустилась на ещё хранившие дневное тепло доски. Зябко поведя плечами, подняла глаза, разглядывая салюты звёзд, проглядывающие в быстро бегущих по небу тенях. Уже совсем поздно… Тишину ночи прорезали только монотонный шелест разбивающихся о борт волн и едва слышный рокот двигателя. Яхта лениво ползла сквозь ночь, роняя серебристым следом невесомые брызги пенной дорожки. В мерцающей перекличке звёзд я пыталась рассмотреть две свои, выбранные ещё в детстве. Ах, если бы можно было задать им вопросы, теребящие душу беспокойством? Спросить совета… Однако так далеко от родины и звезды казались чужими, отказываясь складываться в знакомый рисунок.
— Не спится…? — Сэм опустился рядом с удивительной для его габаритов бесшумностью. — Чем занята?
— Ничем… — пожала я плечами, возвращая взгляд небу. Помолчав с ним вместе, вздохнула. — Сэмми, а ты веришь, что после смерти наши любимые становятся звёздами.
— Почему нет…? — ему понадобилось всего несколько мгновения на раздумье. — Всё возможно. Знаешь, мой папаша-пастор не раз повторял — «Все божьи твари обретают покой на небесах в лоне Отца нашего, рано или поздно.».
— Я не знала, что твой отец — священник. Должно быть у тебя было интересное детство?
— О, ничего особенного, кроме того, что в нашей семье было семеро детей и в пять лет я знал наизусть священное писание. Как старший сын со временем должен был стать приемником отца и возглавить после него приход. Ха, представляешь реакцию папеньки, когда по окончании школы я заявил, что отправляюсь в Дублин, поступать в театральную школу. Да его чуть удар не хватил! Сколько новых слов я узнал в тот день — поверь мне, ты не слышала и сотой доли за всю жизнь… Впрочем, злости отче хватило всего на несколько месяцев. На семейной сходке клана постановили, что наследником прихода становится мой брат Томас и с блудного сына Сэмюэля Хардса сняли опалу.
Я улыбнулась,
— Первый раз слышу твоё полное имя.
— Не говори никому, а то мне придётся тебя убить.
— О, можешь быть спокоен — эта тайна умрёт вместе со мной. — рассмеялась в ответ.
— Кстати, о тайнах… — Сэм внезапно посерьёзнел. — Я ведь выполнил наш уговор — моя каюта в твоём распоряжении.
Вспомнив о нелепой сделке, заключённой несколько часов назад, невольно коснулась наливающихся горячим шёк. Зря я попросила Сэма переночевать в кают- компании, составив компанию Бобби. Идея объясниться с Арнавом наедине в его каюте показавшейся было разумной, была провальной изначально. Глупость совершенная — даже если бы он и стал меня слушать, к чему теперь объяснения — разбитую чашку не склеишь, как и наш развалившийся брак. Поцелуи Арнава с Сюзен разбили мои планы и остатки иллюзий.
— Больше не надо. — покачала я головой в ответ на свои мысли и слова Сэма. — Не надо ничего делать. Напрасно я это затеяла. Дурацкая идея — забудь!
— Забыть? О кей… — Сэмми повел плечами и выдержав непривычно длинную паузу, неожиданно проронил. — Кто он тебе?
— Что? — выплывая из дымки усталости, попыталась прочитать в лице приятеля смысл вопроса.
— Этот парень — Райзада, кто он тебе? Только не ври, что никто — всё равно не поверю. Ты весь день дергалась от одного звука его голоса, а он пялился на тебя с видом буйнопомешанного. Да я бы не доверил ему свою собаку, если бы он смотрел на неё так. И эта сделка… Птичка, я же знаю — ты на дух не переносишь выпивку. С того дня прошло сколько — полтора года. И ни разу, ни разу за это время никто не заставил тебя выпить — ни мольбами, ни угрозами, ни шантажом. И тут здравствуйте — сделка, виски и ради чего — ради того, чтобы остаться наедине с незнакомым парнем… Думаешь я в это поверю? Кто он тебе, Кхуши?
Вопрос прозвучал слишком резко, заставив поморщиться и прикрыть глаза.
— Больше никто. У меня нет другого ответа Сэмми. Поверь. То, что было с Арнавом — было давно, в другой жизни, которую ты не знаешь, а я почти не помню. — Непонятно откуда набежавшие на щёки слезинки, я торопливо смахнула отвернувшись. — Теперь всё это прошлое. Просто прошлое. Больше не имеет значения…
Мои нежданные слёзы выдал предательски дрогнувший голос. Сэм заметил, конечно же заметил и заглянув в лицо, коснулся влажной щеки ладонью.
— Ну, ну, птичка, что ты? Плакать? Не нужно! Не один парень на свете не стоит этого! Не хочешь рассказывать — не надо. Всё будет хорошо — верь мне!
Большая рука Сэмми накрыла плечи заботливой лаской, крепко обнимая и загораживая от всех невзгод — точно уютным облаком накрывая безопасностью.
— Ты такой хороший. — хлюпнула я носом, прижимаясь к его тёплому плечу. — Спасибо.
— Обращайся в любое время — телефон спасения всё тот же — три шестёрки. — Не видя, почувствовала задорную улыбку ярких голубых глаз. — Что бы ни случилось — приятель Сэм всегда рядом. — его голос внезапно потерял лёгкость, а на моей щеке отпечаталось осторожное прикосновение губ. — Когда бы не понадобилось, птичка. Ты же знаешь…
Я прикрыла глаза, убаюканная мерным бурчанием мотора и тихим голосом приятеля.
— Помни, я всегда рядом. Если ты только захочешь… — его слова словно потяжелели, с трудом вырываясь горячей волной. — Ты ведь знаешь… знаешь, как дорога мне. И не только как друг. Как я тебя… Ты ведь помнишь? Ведь помнишь, то что было тогда…? Для меня всё это было всерьёз. Понимаешь?
— Сэм не надо… — дёрнулась я, едва увернувшись от его напористых губ.
Одновременно с моим движением, что-то сзади внезапно загремело и покатилось. Подпрыгнув от неожиданности, вскинула руки к груди пытаясь унять метнувшееся в галоп сердце. Насторожённо вглядываясь в густой полумрак кормы, пыталась разглядеть причину шума, но кораблик вновь погрузился в безразличный покой, едва поскрипывая высокой мачтой. Сэм и не подумал встревожиться,
— Оставь, это баклан. Их тут полно, я за день видел с десяток.
— Да. Наверно… — Потёрла я уставшие глаза, решив, что метнувшаяся вдоль левого борта размытая тень мне привиделась.
— Кхуши, ты не ответила мне.
Ладони Сэма взяли моё лицо в плен, разворачивая к себе. Ночь изменила цвет его светлых глаз на чёрный, пугая неожиданным сходством. Эту одержимость я уже видела… Нет, это больше не повторится.
— Сэмми, прошу! — отшатнулась я от его рук. — Не надо! Мы же договорились — договорились забыть! Пожалуйста, ты же знаешь — это была ошибка. Просто ужасная ошибка. Моя ошибка. Ты обещал не вспоминать об этом. Мы оба обещали тогда. Мы же друзья, Сэмми. Только друзья…
Торопливо отодвинувшись, я сложила руки на груди. Разговор окончен. Он понял. Подавив чуть заметный вдох, пожал плечами.
— О, кей. Будем считать, что этого разговора не было. Прости меня, птичка. — Протянув открытую ладонь, выдавил привычную улыбку. — По-прежнему друзья?
Я с радостью протянула свою, сжимая его сильные пальцы.
— Навсегда! Ты мой лучший друг, Сэмми!
— Навсегда! — подтвердил он, поднявшись и задумчиво обведя взглядом россыпь звёзд, спросил, — Идёшь спать?
— Нет, я ещё посижу немного. — Качнула головой, откладывая возвращение вниз.
— Главное не усни тут. — сделав пару шагов, он внезапно обернулся. — Кстати, если снова услышишь странные звуки — не пугайся — это наша принцесса Роберта похрапывает. Как выяснилось — это чудо с маникюром совсем не умеет пить. После пары бокальчиков виски на брудершафт братца нашего Фёрджи вырубило прямо на месте. Что я мог поделать — пришлось оставить его дрыхнуть прямо на том диванчике, на корме.
— Что?! Как ты мог! — выдохнула я, сообразив, что мерзавец напоил бедняжку Бобби, чтобы избавиться от его компании ночью.