– Спасибо за заботу, – выдавил из себя старик.
Наташа снова погрузилась в телефон, повисло неловкое молчание.
– Ну вот и поговорили! – взбодрился Рома. – Молодец, Наташка!
Татьяна вдруг заорала на Нурлана через всю комнату:
– Отошел от нее! Быстро!
От неожиданности Катя выронила перечницу.
– Я просто перец попросил, – объяснился Нурлан.
Татьяне было совершенно плевать на его оправдания.
– Отойди от него, девочка. Давай.
Напряжение нарастало.
– Спокойно, спокойно! Расслабьтесь, – дружелюбно произнес Рома, с опаской взглянув в камеры. Он с детства был хорош в разрешении любых конфликтов и, если бы жизнь сложилась иначе, мог бы стать отличным переговорщиком.
Рома встал между Катей и Нурланом, поднял с пола перечницу и протянул здоровяку:
– Держи, мужик.
Из динамиков зазвучала та же музыка, мягкая, уютная, обволакивающая. Катя вышла из ступора.
Андрей первым сел за стол. Все начали рассаживаться, только Татьяна не двигалась с места и сверлила Нурлана взглядом.
– Я потом поем. Приятного аппетита… – тихо сказал Нурлан и, не поднимая глаз, ушел.
Рома сел за стол, но, увидев мрачные лица Жертв, быстро понял, что ему здесь не рады. Видимо, они еще не были готовы разделить с Преступниками трапезу.
«Не страшно, сломаем эту стену в следующий раз…» – подумал Рома и отправился ужинать перед телевизором.
За столом остались Катя, Татьяна, Андрей и Сергей Аркадьевич, Преступники забрали свои тарелки и присоединились к Роме.
Татьяна думала о племяннике и не услышала, как Катя задала ей вопрос.
– Я спросила, – повторила Катя, – вы сами верите во все это? В эксперимент, что он поможет?
Татьяна накрутила макароны на вилку:
– Не знаю. Мне деньги нужны. А остальное не важно. Поможет – хорошо. А на нет и суда нет. Жили же как-то раньше. Тебя-то они как уговорили?
– Виктор Анатольевич сказал, что мне это нужно. Я ему поверила. Самой уже не разобраться…
Голос Кати дрогнул. Таня поняла, что Кате не хочется об этом говорить, и не стала ее мучить расспросами. Обратилась к старику.
– Дядь Сереж, а ты давно на пенсии?
– С аварии.
– Из-за ног спровадили?
– Сказали, пора уступить дорогу молодым.
– Бороться пробовали? – спросила Татьяна, уже зная ответ на свой вопрос. Она прекрасно видела, что перед ней далеко не боец.
– Законники и закон – вещи не равные. На мое место прыгнул сын верховного судьи, а сил биться с системой у меня не было.
Сергей Аркадьевич прокашлялся, вытер рот салфеткой и добавил:
– В свое время я таких людей на место ставил одним росчерком. На поклон ходили, умоляли. Ты и вообразить себе не можешь, что это такое. И все это в одну ночь – пух!
Сергей Аркадьевич холодно посмотрел на Наташу. Но та даже не заметила.
– У вас все будет хорошо, Сергей Аркадьевич! – с теплотой сказала Катя.
– У меня и так все неплохо, – улыбнулся ей Сергей Аркадьевич, – спасибо, деточка.
Катя неловко улыбнулась в ответ.
Перед телевизором ужинали Наташа, Рома и Платон. По телевизору шла музыкальная программа. Ели молча.
– Мент родился, – не выдержал Рома.
– Чего? – спросил Платон.
– Так говорят, когда все молчат. Может, переключим?
– Мне по бую, – равнодушно сказала Наташа.
– Ну, раз дама не возражает…
Рома начал листать каналы:
– О! «Манускрипт ниндзя». Тема!
Платон огляделся, придвинулся к Наташе и спросил негромко:
– Как думаешь, они реально наши папки никому не отправят?
– Не знаю, – Наташа отложила телефон. – Но, если отправят, я этому Профессору и его шайке-лейке такое устрою… Пожалеют, что на свет родились.
– А тебе много светит?
– Не твое дело. Я просто хочу, чтобы это все поскорее кончилось.
Наташа бросила тарелку на столик.
– Не еда, а помои! – крикнула она так, чтобы ее услышали все, кто сидел за столом.
– Осади, мать! Норм хавчик! На халяву и соль сладкая, – улыбаясь, ответил Рома. Ему определенно нравилась эта дерзкая девчонка.
1 час 30 минут с начала эксперимента
Профессор торопливо возвращался в комнату для наблюдений с разогретым ужином. Горячий контейнер обжигал пальцы, и Мещерский спешил поставить его на стол. Еда уже какое-то время не приносила Профессору удовольствия. Он ел, чтобы придать себе сил.
Мещерский уже несколько раз ловил себя на том, что забывал о еде на несколько дней, поэтому завел график приема пищи. Эксперимент нарушал этот график.
Профессор ел сэндвич с тунцом, не отрываясь от мониторов. Он механически прожевывал пищу, запивая апельсиновым соком. Когда-то он любил апельсиновый сок.