Из окна своей комнаты Мид видел крыши хозяйственных построек, верхушку окружавшей их каменной стены и поросшие кустарником холмы за ее пределами. С одной стороны, хотя и не так отчетливо, как холмы и стена, виднелась тропинка. Она сворачивала к долине, скрытой под покровом наступившей ночи. Лишь крыши домов отражали свет из окна и мерцание горевшего высоко над воротами сигнального факела.
Кибер тщательно задернул шторы. Плотная ткань надежно защищала от любопытных глаз. Дверь закрывалась на деревянный засов. Это было нехитрое и грубое приспособление, но достаточно эффективное. Мид задвинул засов и коснулся браслета на левой руке. Прибор, рассеивающий невидимые глазу излучения, поставил преграду на пути любому электронному устройству, которое могло проникнуть во владения кибера. Обеспечив себе надежное уединение, Мид подошел к кровати. Он полежал на теплых покрывалах, безразлично разглядывая свою комнату. Потолок украшали картины животных и сцены охоты.
Варварство, подумал он. Когда люди были более близки природе, они, казалось, перенимали повадки животных, которых выращивали для пропитания. При этом они забывали о превосходной возможности использовать мозг, а не подчиняться требованиям плоти. И это было как раз той ошибкой, которую никогда бы не совершил ни один кибер.
Мид расслабился, закрыл глаза и сконцентрировался на формуле Саматхази. Постепенно он утратил чувство вкуса, обоняния, осязания и слуха. Открой он глаза, и все равно ничего не увидит. Лишенный внешних раздражителей, его мозг погрузился в состояние полного покоя и ни на что больше не реагировал. Он стал воплощением чистого интеллекта, и только работа сознания оставаласьсвязующей нитью с реальной действительностью. При таком условии активизировались вживленные в мозг гомохоновские элементы. Связь установилась почти мгновенно.
Мид рассеялся, став частью трепещущей жизни.
Каждый кибер испытывал при этом свои собственные ощущения. Миду казалось, будто он идетпо полю, усеянному великолепными Нотами. Каждый из них являл собой воплощение истины. Его ноги утопали в этом покрове, и он становился частью его, раскидываясь точно такими же массивами переплетенных корней, как у этих Цветов, неразрывно соединяясь с нитями, тянувшимися по всей Вселенной и уходившими в бесконечность. Он ощущал неразрывное единство с этим Огромным миром, который одновременно являлся им самим. Цветы были частью живого организма, наполнявшего Галактику, и Мид был одним из этих растений.
И в самом сердце этой системы, постоянно растущей совокупности объединенных разумов, находился главный центр управления Кибклана. Спрятанный глубоко под каменистой поверхностью одинокой планеты, центральный мозг поглощал информацию кибера, как губка, впитывающая влагу. Отсутствовала любая вербальная коммуникация. Существовала лишь ментальная связь — быстрая, практически мгновенная органическая передача информации. По сравнению с ней даже ультракороткие радиоволны, казалось, транслировались со скоростью улитки.
«Территория вашего наблюдения оценивается самым высоким индексом вероятности. Сосредоточьтесь на проверке фактических данных, исключив все лишнее. Действуйте как можно быстрее».
Мид передал свое предложение:
«Было бы очень уместно исключение временного фактора. Обследование контрольной зоны медицинским оборудованием смогло бы подтвердить предварительный прогноз».
«Ждите подтверждения. Основная задана — определить степень вероятности и принять все меры безопасности, согласно инструкции, выданной ранее. Еще раз подчеркиваем крайнюю необходимость своевременных действий. Провал не будет оправдан ни при каких обстоятельствах, так как дело оценивается высшей степенью важности».
Сеанс связи закончился.
После связи всегда приходило ощущение чистой ментальной эйфории.
Когда прекращалась передача информации, всегда следовал период, в течение которого гомохоновские элементы постепенно погружались в состояние покоя. Механизмы тела начинали перестраиваться, подчиняясь контролю разума. Мид пребывал в темной пустоте небытия, какое-то время еще являясь частью центрального мозга, который беспрепятственно проникал в его разум. Какие-то фрагменты странных воспоминаний и еще не пережитых ситуаций проплывали перед ним. Отдельные кусочки и обрывки сведений перекачивались из других разумов. Это была невостребованная информация, полученная от других киберов. Это был мощный поток из главного мозга, передающий мысли громадного кибернетического комплекса, представлявшего собой сердце Кибклана.
В один прекрасный день Мид, если он оправдает себя, сольется с этим гигантским разумом. Тело кибера износится, чувства притупятся, и лишь мозг будет продолжать работать так же активно, как и всегда. Затем техники извлекут его мозг и поместят в специальную емкость с питательной жидкостью и подключат его к аппарату для поддержания жизнедеятельности. Мид присоединится к остальным, и его мозг войдет в общую систему.
Являясь всего лишь крохотной органической частичкой, он приобщится к совокупности огромного количества разумов. Кибер станет ячейкой мощнейшего органического компьютера, который непрерывно работает над секретами Вселенной.
Это был невероятный по силе разум, которому никто не мог противостоять.
Глава 10
Зима на планете Крон была очень жестокой и опасной, как крадущийся за своей жертвой голодный тигр. С гор, покрытых льдом, дули неистовые пронизывающие ветры, насыщенные химическими испарениями расплавленной магмы шахт. Дождь и снег содержали большой процент кислоты, которая поражала незащищенную кожу и становилась причиной болезненных высыпаний и язв. Было намного проще достать горючее, чем пишу. Люди сбивались в кучи вокруг плавильных цехов, чтобы хоть как-нибудь согреться, рискуя задохнуться. Они даже надеялись, что будут задержаны немногочисленными патрулями охраны компаний. Пусть их превратят в рабов, зато они будут накормлены досыта.
Дюмарест похудел, его кожа огрубела от долгих скитаний по лесам. Однажды утром Калин проснулась от собственного крика.
— Успокойся! — нежно сказал Эрл, подскочив к ней.
На нем был плащ из грубой ткани. Тело казалось невероятно огромным из-за тряпья, намотанного поверх одежды.
— Все хорошо, — успокаивал девушку Дюмарест. — Не нужно волноваться.
— Эрл! — Калин всем телом прижалась к нему. — Эрл, не уходи!
Дюмарест мягко снял руки девушки со своей шеи. Возле стены находился отопительный автомат. Он подошел к нему, бросил в отверстие несколько монет и нажал на кнопку. Поток тепла согрел кровать и небольшое пространство вокруг. Здесь же была плита, что давало возможность приготовить кофе. Сквозь окно проникал призрачный свет раннего утра.
Дюмарест подождал, пока кофе закипел, добавил сахар, затем протянул одну чашку девушке.
— Мы же договорились обо всем вчера ночью, — вздохнул он. — Я должен пойти на охоту с Арном и его людьми. И ты знаешь почему.
— Нет, — запротестовала девушка, — не знаю.
Она села на кровати. Ее волосы сверкали, подобно огненному водопаду. Как и на любом страннике, на Калин была вся ее одежда. Это защищало от холода и воров, а также давало возможность бежать в любой момент без предварительных сборов. Для гостиницы такая предосторожность была не обязательна, но Дюмарест не возражал.
Может быть, подумал он, этот опыт пригодится ей позже.
Дюмарест пил кофе маленькими глотками. Он наслаждался напитком и теплом. Очень скоро он окажется в таком месте, где достать все это будет практически невозможно.
— Калин, — умоляюще обратился к ней Дюмарест, — ты же обещала мне не заглядывать в будущее.
Но девушка заупрямилась:
— Я согласилась, но не обещала. Ну почему я не могу посмотреть, что случится?
— Потому что это не дает тебе спать. Ведь ты просыпаешься от собственных криков, — тихо ответил Дюмарест. — Тем более, что ты не можешь сказать точно, когда это произойдет. — Он снова отпил кофе и стал разглядывать чашку. — Что ты увидела?