«…Комсомол, — говорил Калинин, — богат людьми самых разнообразных профессий: ученые, писатели, инженеры, агрономы, рабочие и колхозники, профсоюзные, политические и административные работники, красноармейцы, летчики и т. д. Сколько здесь характеров и умов, сколько профессиональных особенностей! И к тому же это люди задорные, с обостренной впечатлительностью и повышенной активностью, стремящиеся принести максимальную пользу своему народу. И вот задача комсомола состоит в том, чтобы всю эту людскую энергию, проявляющуюся в самых различных видах, умело использовать и направить органически, не ломая личных устремлений, не тормозя молодую энергию бюрократическими формами, направить в русло ленинизма, в русло партийности».
Незадолго до начала войны, 17 апреля 1941 года, Михаил Иванович выступил на собрании учащихся старших классов Ленинского района Москвы. В книгах это выступление именуется «речью». На самом же деле это задушевная беседа старшего товарища со своими воспитанниками.
С первых же слов Калинина в зале установилась непринужденная атмосфера. Не было собрания, не было президиума. Был человек на трибуне — худощавый, немолодой и по внешности ничем не примечательный. И еще были слова — простые до предела, понятные без всяких усилий.
— Товарищи, — говорил он, — хотя я и не так уж редко общаюсь с молодежью, но все-таки мне нелегко проникнуться теми настроениями и чувствами, которыми вы живете. Да это и понятно: ведь в вашем возрасте я был примерно лет пятьдесят тому назад. За эти годы многое из того, что было пережито в молодости, улетучилось из памяти, а то, что помню, наверное, покажется вам глубокой-глубокой стариной…
Калинин вспоминал в этот день свою далекую молодость, своих друзей по Путиловскому. Вспоминал, как создавали первые марксистские кружки, учились вести революционную работу.
— При этом, — говорил он, — внешне мы мало чем отличались от остальных рабочих…
Бывали мы на общих вечеринках, устраивали свидания с девушками, гуляли. И чтобы погулять в общественном саду, иногда лазили туда через забор…
Смеялись ребята и девчата. Неужто Калинин через забор лазил? И Калинин улыбался, ожидая, когда веселье уляжется.
— И лазили вовсе не потому, что у нас не могло найтись десять копеек для уплаты за вход… Но ведь перелезть через забор — это все-таки риск…
И зал опять весело смеялся: конечно, что ж тут удивительного — был Калинин таким, как мы.
— Но все-таки, — продолжал Михаил Иванович, — мы отличались от остальной рабочей молодежи…
Слушатели насторожились: чем же отличались?
— …Отличались тем, что у нас обыденные интересы постепенно оттеснялись общими интересами рабочих. Занятия в нелегальных кружках и чтение революционной литературы расширяли наш политический кругозор, наполняя нашу жизнь идейным содержанием. Раньше мы к вопиющим фактам произвола на заводе относились как к отдельным безобразиям, а теперь уже стали рассматривать их как систему угнетения рабочего класса вообще со стороны не только заводского начальства и предпринимателей, но и самодержавия.
Так постепенно и как бы незаметно мы вошли в идейную жизнь.
Потом он говорил о том, что значит жить идейной. жизнью, жить интересами народа.
Говорил и об огромном значении физической подготовки, о необходимости быть готовым к трудностям, к войне.
— Мне хочется, чтобы советский человек был здоровым, сильным, выносливым и непримиримым к врагам нашей Родины, чтобы он умел великолепно драться за свой народ, за полную победу коммунизма.
Школьники хлопали в ладоши и одобрительно кричали:
— Верно!
И никто из них не подозревал, насколько близка эта самая война, о которой они думали, как о чем-то весьма отдаленном, и сколько невероятного горя и страдания принесет она всем им и их Родине…
ВОЙНА
Для большинства советских людей война началась неожиданно.
В ночь на 22 июня 1941 года фашистские армии вторглись в пределы нашей страны и завязали жестокие бои с советскими пограничными частями.
В половине шестого утра, когда посол Германии Шуленбург официально заявил Советскому правительству, что его страна объявляет Советскому Союзу войну, в этом заявлении уже не было никакой необходимости. Бомбы, рвущиеся над Минском и Киевом, не оставляли места сомнению в намерении Гитлера.
Это было неслыханное вероломство. Гитлер не затруднил себя даже предъявлением каких-либо претензий к Советской стране. Избалованные победами в Европе, фашистские полчища начали давно задуманный Гитлером марш на Восток.