А мы, побороздив залив в поисках ветра и ознакомившись с прогнозом погоды, поняли, что в ветра не будет пошли в марину. Это был последний день практики и нам предстояло практическое занятие по подготовке яхты к сдаче и завершающий экзамен на определение нашей пригодности к самостоятельному судовождению у нашего кэпа – не жестокого, но одного из самых суровых и жёстких экзаменаторов. У него не было (нет и сейчас) «почти», или подходишь или не подходишь.
Посвящение
Пришли, пришвартовались, начали уборку. Кэп выбрал место в тени, разложил свои записи, открыл ноутбук, перекурил и приступил к опросу/оценке.
Первой он вызвал Веру. О чём они беседовали – слышно не было, но беседовали долго, что-то обсуждали, Александр ей внушал, она соглашалась. Не было радости на их лицах, всё как-то серьёзно.
Яхта под нашим натиском стремительно преображалась, то что было уже чистым и чище быть не могло, меняло цвет, стремясь к первозданному. Весь, при рождении яхты белый, пластик снова стал белым. Почти чёрная «моцарелла» сначала стала серой, потом белой, потом почти новой. На этом её состоянии я остановился. Металлические краны и ручки сверкали так, что бликовали даже без солнца. Все концы были аккуратно смотаны и сложены, жилеты и спальники посчитаны… а экзамен всё продолжался.
Когда терпение достигло своего предела, Вера встала, с серьёзным лицом спустилась на причал… «Сдала!». Но расспросить её мне не удалось – «Паша, ты следующий, не задерживайся!».
Схватил «Паспорт моряка» и, почти бегом, к Александру. Сердце колотилось так, что, наверное, было слышно на улице. Несмотря на огромное количество сданных официальных и неофициальных экзаменов, зачётов, контрольных работ, собеседований и прочих общений, во время которых проверялись моё соответствие, мои знания, умения, навыки, каждый экзамен для меня, это волнение. Здесь было волнение (сдам/не сдам) и любопытство (подхожу/не подхожу). В общем, смесь чувств, которая заставила мой организм работать в около стрессовом режиме.
Александр, очень не торопясь и безоценочно начал перечислять все те дисциплины, которые мы должны были пройти во время практики. Потом, опять вернувшись к началу списка, стал описывать действия, которым мы (в данном случае я) должны были обучится. Потом, снова с начала стал оценивать (описывать) мои навыки с указанием того, что могло бы быть сделано лучше в моём движении к идеалу. Оказалось – мы научились многому и… (сердце стучало громко, а тут ещё перешло на ритм, похожий на барабанную дробь)… Александр подтверждает, что я, будучи не очень близко к идеалу, всё же достоин самостоятельно управлять парусно-моторной яхтой!!! Правда с таким опытом не дальше 20 миль от берега, только днём, в хорошую погоду и яхта должна быть не больше 24 метров.
20 миль, да оттуда вообще берега не видно! Хорошая погода? Интересно, есть ли где чёткая граница между хорошей и нехорошей погодой? 24 метра, да это вообще крейсер какой-то! Спасибо, Александр, что научили. Спасибо что верите.
Когда шёл к яхте радость, распирающая изнутри пыталась поднять меня вверх, хотелось прыгать, но, от пережитого волнения, ноги слегка были ватными и немного подкашивались. Я шкипер!!! Хотел давно, несколько лет. Всё как-то времени не хватало. А тут выкроил время и стал.
Через некоторое время мы все снова собрались на яхте: Александр (капитан инструктор), четыре новоиспечённых шкипера и квалифицированный матрос. Каждый получил то, к чему стремился. Обучение закончилось.
Четверо улетали сегодня. Попрощались, ещё раз поздравили друг друга, поблагодарили Александра. Завтра сдача яхты владельцу, а сегодня – плеск волн, вечер, пустая яхта. У меня так бывает, когда идёшь к цели и важно даже не её достижение, а осмысленное движение и вдруг – достиг. Нет, конечно, не вдруг, потому что и сроки, и события бывают известны ещё в начале, но как-то привыкаешь к движению и когда достигаешь цели, возникает пустота.
Вроде бы привычное, для меня, состояние, но оно всегда возникает «вдруг». А ещё, как только простились, заскучал по нашему экипажу. Немного стало жаль того, что это закончилось. Вот так с лёгкой грустью, поболтали, поспали, а утром – сдача яхты.
Вычистили рундуки и шкафчики от своих запасов, собрали, упаковали и вынесли на причал свои вещи. Дождались капитана яхты. Мне было что ему рассказать. В первую очередь про то как мы починили тросик газа. Про поломку он знал, я рассказал ему подробности состояния механизма, которые, после нашего ремонта, отличались от заводских. Рассказал про отпорный крюк, который, благодаря моим усилиям, перестал быть телескопическим, но сохранил основные функциональные качества. Сказал, что на яхте сейчас нет молотка (утопил в Преголе), но зато есть замечательный треугольный напильник. А ещё все замки шкафчиков сейчас открываются очень легко и не заедают. А тефлоновая лопатка стала немного… Но тут меня прервала Вера, сказав, что яхта нам очень понравилась, и практика была замечательной, и мы относились к яхте и её содержимому с максимально возможной заботой, поэтому никакого другого существенного урона нанесено не было.