— Ты не желанна в нашей общине, Параска, — словно подводя черту, веско и тяжело проговорил староста. — Уезжай, тебе здесь не рады, — сурово глянув на старуху, староста развернулся и пошел прочь из этого дома.
Захар и Михаил последовали за ним, не обращая никакого внимания на проклятия, которыми бабка сыпала им вслед. Им не повредит, все к ней вернется, знал точно.
Ему же хотелось просто умыться в речке у дома, смыв всю «вонь» от ее слов и мыслей, от этих замыслов… Не права Параска, во всем ошиблась. И ему есть ради чего жить! Потому и торопился сейчас так домой, обнять Зоряну — самое ценное, что даровала ему жизнь — близкого и любимого человека.
Эпилог
через четыре года
Последние несколько дней Зоряна выглядела слишком задумчивой.
Захар против воли настораживался каждый раз, как подмечал этот непривычный сосредоточенный взгляд у жены, словно бы направленный вглубь себя. Когда создавалось впечатление, что ничего вокруг не замечает и не слышит. Не мог разобраться, что с любимой происходит?
Нет, разумеется, она их не игнорировала. И в помине подобного не было! И сам Захар, и Богдан, их трехлетний сын, и даже Блуд с Мраком (не то чтобы они мудрствовали с кличкой для кота, по итогу) — все получали свою порцию любви и внимания Зоряны. Даже с избытком, но ему всегда мало казалось!
Отзывалась она и тогда, когда кто-то из села приходил к ведунье за помощью. Местные давно полюбили и признали ее своей, да и в возможности Зоряны верили не меньше самого Захара, что до сих пор временами удивляло его лэлю ненаглядную. Так что было вроде все как обычно и нормально, а Захара не отпускала непонятная подспудная тревога.
Правда, не сказать, что ему давали время слишком уж на этом сосредотачиваться! Откровенно сказать, теперь каждый его день был настолько наполненным и насыщенным, что порою время подумать и проанализировать какие-то события находилось лишь перед самым сном… Если он, собственно, моментально не отключался. А так случалось нередко — куда той службе до хлопот с маленьким ребенком!
Сын привнес в их жизнь порядочное оживление и суматоху! Но Захар каждый день благодарил предков и горы, что привели в его судьбу такое чудо — жену и их сына!
Богдан рос непоседой… и это было приуменьшением. Начав говорить достаточно поздно, почти в два года, он теперь тарахтел без умолку, стараясь выяснить все и обо всем. Еще и на практике эти знания проверить.
Если бы не Блуд, к счастью, неизменно сопровождающий мальчугана во всех «походах» и проказах, они с Зоряной уже поседели бы, однозначно. Ведь вокруг не детская площадка, а лес, горы, ущелья, река, в конце концов! Они и так практически ни на мгновение не отлучались от сына, но тот все равно умудрялся улизнуть, стоило отвлечься на секунду. И даже не наказать за такое поведение (хотя ни разу и не отругали толком, о каком наказании говорить?) — понимали, что не со зла или из-за проказ. Просто мальчугану все вокруг искренне интересно было, тянуло его к корням и природе. Все хотелось узнать и понять, рассмотреть как можно ближе. А из-за того, наверное, что в сыне и сила Захара, и сила Зоряны сплелись, приключения словно сами на его бурую макушку сыпались!
Чего стоит лишь то, что Богдан умудрился лисенка приручить… Ну, или это зверь решил себе человеческого детеныша «ручным» сделать, чтобы обеспечить беззаботную жизнь.
Поначалу Захар просто поверить не мог в то, что видел, даже ему это казалось невероятным.
— Это все твое влияние и гены, — пытался на Зоряну переключить, пораженно наблюдая за тем, как лисенок бегает за Богданом хвостиком, хорошо, что на руки не просится.
КАК?! Как трехлетний ребенок умудрился добиться подобного… Чего? Интереса? Преданности? Привязанности дикого зверя? Так, что от дома отвадить не выходило и пришлось Блуда приучать терпеть этого хитрого мошенника, то и дело норовящего стащить сыр или ложку с медом со стола, когда они на веранде обедали всей семьей?
И ладно еще Блуд, тот не только терпел, но и, спасибо, не давал лисенку вред причинить «младшему хозяину», а вот Мрак привечать нового соседа никак не желал, шипя и бросаясь в драку, явно оберегая территорию.
Так что в дом Лис не ступал, не рисковал. Пусть их кот был поменьше пса габаритами, но в гневе — не менее Блуда страшен. Особенно, если в темноте ему на хвост наступить нечаянно…
Впрочем, в дом они и сами его не пускали, да и лисенок предпочитал на ночь в лес убегать, по сути, в помещение не просился.
— Разве не ты рассказывал, что у твоего дедушки имелся ручной лис? — с веселой и немного лукавой улыбкой отзывалась на такие «упреки» Зоряна. — Может, это его потомок…