Сразу за домом, да и по бокам поляны, начинался лес, густо укрывающий холмистую местность, постепенно переходящую в пологие склоны гор, у подножия которых и располагалось жилье. Этот дом, построенный из целых бревен, уже потемневших от времени.
Однако она, если честно, рассматривала не все это, а старика, который сидел неподалеку от веранды на небольшой скамейке, также вытесанной из половины деревянной колоды. Тот смотрел на нее, прищурившись от яркого солнца, будто изучал с каким-то странным вниманием. У его ног сидел лисенок…
— Лэля?! — вновь окликнул ее Захар. Она даже ощутила тяжесть его руки на своем плече, но не могла отвернуться от старика почему-то. — Лэля!.. — да и голос его доносился как-то очень глухо, будто между ней и Захаром стена.
— Кто это, Захар? Что за человек… Старик… Там, у крыльца? — ничего не понимая, растерянно спросила Лэля, вновь обернувшись в сторону той тени, где никак самого Захара рассмотреть не могла.
ГЛАВА 5
Ехали по большей части в молчании. Казалось, Захара очень насторожил тот… эпизод, что случился во время обеда. Нет, к ней не вернулось зрение, как оказалось, хотя теперь Лэля вроде бы могла различать тьму и свет, однако ничего более. В глазах все было смазано и никакой четкости.
Это же… Эх, ей хотелось бы сказать «видение», но больше походило на то, что с ней приключилась галлюцинация, полностью сбило с толку и дискоординировало. Захар тоже был напряжен, она чувствовала это неким, для нее самой не вполне объяснимым способом.
При этом он очень старался внушить ей спокойствие и ощущение стабильности.
— Так бывает после сотрясения мозга, — ровно заметил он, когда Лэля все же осознала, что видит… не вполне реальный мир. Обнял ее за плечи, будто стараясь унять испуганную дрожь, что охватила девушку. — Потому и хотел, чтоб МРТ сделали, чтобы ничего не пропустить, лэля. А ты не бойся, ничего страшного. Да и мой двор ты очень верно описала, — он вновь усмехнулся вроде, своим глубоким голосом как-то утихомирив ее страх. — И с рекой все в точку, будто точно смотришь. Только вот гостей у нас нет сейчас, ни молодых, ни старых. Одни мы тут. А там статуя деревянная стоит, ее еще мой дед вытесал из дерева, которое какая-то гроза повалила. Долго сидел, пока медведя сделал такого, что ему по душе пришелся. У нас в семье к этому тяга, любим с деревом работать, — он вновь увлек ее историями. — Может, ты и видишь что-то, а мозг, не привыкший получать так мало информации, дорисовывает сам картины. И так случается. Разберемся, лэле. Все выясним, — Захар на мгновение крепче сжал ее плечи, будто разрешал на него и этот страх, и свое непонимание, и все тревоги переложить.
Это было так приятно. «У нас»…
Появилась стойкая уверенность, что с такой поддержкой со всем справиться можно, нет нерешаемых проблем, когда он рядом. Выдохнула спокойней… хоть и ненадолго.
Доели быстро и молча. Он помог ей собраться: джинсы те самые, его рубашка, которую переодевала все же сама, настояла. Правда, учитывая отсутствие обуви и полное несоответствие размеров их ног, ограничилась носками. Но Захар ей все равно тут не дал самой идти, до машины донес.
Авто у него было высоким и мощным, это ощущалось и по вибрации мотора, и по звукам, когда завел двигатель. Усадив ее на пассажирское сиденье, Захар сам пристегнул ремень и пошел за руль. А Лэле оставалось лишь вслушиваться в звуки движения и пытаться угадать, где они сейчас едут, и как скоро доберутся. Время от времени Захар комментировал, описывая ущелье или лес, рассказывая о дороге, по которой они к селу спускались. Но, видимо, управление авто все же требовало сосредоточенности, и у Лэли оставалось слишком много времени в тишине. А это привело лишь к тому, что она все больше себя накручивала. Что, если у нее кровоизлияние? Или еще что-то более страшное? Честно говоря, она понятия не имела, что может после травм в голове твориться. Но то видение, вполне себе мирное, напугало до жути, потому что так отреагировал Захар. А еще непонятно стало, как она могла все это «увидеть»? Так детально и точно, что, казалось, глаза закрой сейчас, и вновь до мельчайшей зазубрины на бревнах может картину дома воспроизвести. И этот старик, смотревший на нее внимательно из-под белых кустистых бровей. Такой необычный! Наверное, едва увидев его, Лэле стоило понять, что это галлюцинация. Уж больно нетипичный человек, какой-то… несовременный, что ли. Одетый в холщовую рубаху и такие же штаны, босой, с обветренной, будто выдубленной ветрами и морозами, высушенной солнцем кожей, изборожденной морщинами. Вероятно, в молодости этот мужчина был большим. Возможно, таким же огромным и массивным, каким ей Захар ощущался, но прожитые годы словно… нет, не согнули, а как в землю его вогнали. Но и в старости было заметно, что он не одрях, просто принял тяжесть прожитого.