Карелла ненавидел детективные рассказы.
В детективных рассказах никогда не было похорон и поминок. В детективных рассказах жертву застрелили, зарезали, задушили или забили дубинкой до смерти, а потом о ней благополучно забыли. В детективных рассказах труп был лишь средством, чтобы заставить кипеть следственный котёл. В реальной жизни жертвой убийства становился человек, и у этого человека обычно были родственники или друзья, которые устраивали поминки и достойное погребение.
Покойнику, согласно племенным обычаям, оказывалось то же уважение и достоинство, которое он заслужил бы, если бы мирно скончался во сне. Ведь когда-то он был человеком, а людей нельзя заметать под ковер только для того, чтобы частный сыщик мог вести дела в быстром темпе.
Поминки по Джорджу Чеддертону проходили в похоронном бюро Монро на Сент-Себастьян-авеню в Даймондбэке. Дальше по городу, возле Петтит-лейн, проходили аналогичные поминки по молодой чернокожей проститутке по имени Клара Джин Хокинс, убитой накануне вечером в Южном Мидтауне, в то время как Карелла просматривал записную книжку Чеддертона. Карелла не знал о втором убийстве. Это был очень большой город, а участок Южного Мидтауна находился в добрых трёх милях от Восемьдесят седьмого. Человека, который занимался делом Хокинс, звали Алекс Леопольд, он был детективом третьего класса, которого перевели из участка Калмс-Пойнт три месяца назад. Он не знал Кареллу и никогда с ним не работал. Двое полицейских из отдела убийств, которые в обязательном порядке явились на место второго убийства, были не Моноган и Монро, которые ушли домой спать после того, как покинули место убийства Чеддертона, а похожая пара мудаков по имени Форбс и Фелпс.
Обязательные вскрытия были проведены на трупах Чеддертона и Хокинс, а найденные пули уже были отправлены в баллистический отдел. Но два разных человека в баллистическом отделе работали над двумя разными делами за микроскопами в шести футах друг от друга, и у них были инструкции только докладывать о своих выводах двум разным детективам, работавшим над этими двумя делами в разных участках Айзолы. Не было ни одного свидетеля второго убийства — ни одного гражданина, готового заявить, что Клару Джин Хокинс убил высокий, стройный мужчина или женщина, одетая в чёрное. В десять минут двенадцатого утра той субботы, 16 сентября, когда Карелла подходил к дверям похоронного бюро, ни он, ни кто-либо другой в полицейском управлении не имел ни малейшего представления о том, что эти убийства могут быть связаны между собой.
Дождь всё ещё шёл. Он был одет в промокший плащ и ещё более промокшую шляпу и чувствовал себя так, как и выглядел после всего шести часов сна на раскладушке в раздевалке участка. Блокнот Чеддертона лежал в промокшем конверте для улик, который он носил под мышкой. Он изучал его до пяти утра и не нашёл в нём ничего, что могло бы указать на возможного убийцу. Из календаря встреч Чеддертона он составил список имён, о которых хотел расспросить Хлою. Он собирался сделать это, когда вернёт ей оба блокнота — с извинениями за своё поведение накануне вечером. Утренний звонок в офис судмедэксперта известил Кареллу, что тело Чеддертона забрали из больницы в восемь утра, чтобы перевезти в похоронное бюро на Сент-Сабс. Предположительно, из тела уже выкачали кровь и содержимое желудка, кишечника и мочевого пузыря.
Предположительно, гробовщик уже ввёл с помощью троакара (хирургический инструмент, предназначенный для проникновения в полости человеческого организма через покровные ткани с сохранением их герметичности в ходе манипуляций; классический троакар представляет собой полую трубку, в которую вставляются специальные стилеты, снабжённые рукояткой — примечание переводчика) или трубки раствор формальдегида, вызывающий коагуляцию белков тела. Предположительно, гробовщик работал с воском и косметикой, чтобы восстановить разбитую левую скулу Чеддертона и замаскировать зияющие дыры в шее и верхней части черепа. Карелла поинтересовался, будет ли гроб открытым. Обычно скорбящие предпочитали видеть своих усопших любимых мирно спящими; или же они предпочитали не видеть их вовсе.