Но что, если он прямо в эту минуту пройдёт по бару и повяжет танцовщицу за «участие в непристойном представлении» (завинчивать в одно место очки мужчины — это, конечно, непристойно, не так ли?), а затем повяжет владельца заведения за «производство, представление или руководство непристойным представлением» — что тогда? Это правонарушение относится к категории проступков класса А и наказывается не более чем годом тюрьмы или штрафом в тысячу долларов. После вынесения приговора (что было маловероятно), через три месяца они снова окажутся на улице. Тем временем по городу бродили убийцы, насильники, грабители, вооружённые разбойники, растлители малолетних и наркоторговцы. Что же оставалось делать честному полицейскому? Честный коп потягивал пепси или кока-колу, в зависимости от того, что подавала ему рыжая с изобретательным порнографическим умом, слушал рок и смотрел на голый зад белокурой танцовщицы, сидящей напротив, когда она наклонялась, чтобы поднести свои огромные груди к губам клиента.
Без двадцати минут час Хлоя Чеддертон — голая, если не считать туфель на высоком каблуке и серебристых трусиков-стрингов с бахромой — вышла на барную стойку в дальнем конце зала. Танцовщица, которую она заменяла, та самая, что протирала очки чернокожего мужчины о то, что полиция нравов назвала бы её «приватным хозяйством», похлопала Хлою по спине, когда та прошмыгнула мимо неё и спустилась по пандусу, ведущему с барной стойки. На проигрыватель опустилась новая рок-пластинка. Широко улыбаясь, Хлоя начала танцевать под неё, проходя по барной стойке мимо чернокожего мужчины в очках, тряся обнажённой грудью, покачивая бёдрами, притопывая и прихлопывая в бешеном ритме электроакустических гитар, и наконец остановилась прямо перед Кареллой. Всё ещё дико трясясь, она стала перед ним на колени, руки вытянуты над головой, пальцы широко расставлены, грудь трепещет, колени раздвинуты — и вдруг узнала его.
На её лице появилось выражение потрясённого смущения. Улыбка исчезла с её губ.
«Я поговорю с вами во время следующего перерыва», — сказал Карелла.
Хлоя кивнула. Она поднялась, на мгновение прислушалась, чтобы уловить ритм, а затем длинноногим шагом направилась туда, где на другом конце барной стойки сидел чернокожий мужчина.
Она танцевала полчаса, а потом подошла к маленькому столику, за которым Карелла ел сэндвич, приготовленный ему в обеденном баре.
Она сразу же объяснила, что у неё всего лишь десятиминутный перерыв. Казалось, её смущение прошло. На ней был тонкий нейлоновый халат, подпоясанный на талии, но под ним она всё равно была обнажена, и когда она наклонилась, чтобы положить сложенные руки на столешницу, он увидел её груди и соски в V-образном вырезе халата.
«Я хочу извиниться за вчерашний вечер», — сразу же сказал он, и она широко раскрыла глаза от удивления. «Мне очень жаль. Я старался рассмотреть все варианты, но, похоже, перестарался.»
«Всё в порядке», — сказала она.
«Мне очень жаль. Я серьёзно.»
«Я сказала, что всё в порядке. Вы смотрели блокнот Джорджа?»
«Да. У меня с собой», — сказал он, потянувшись под кресло, где лежал конверт из манильской бумаги (бумага, получаемся из растительного, грубого, значительно одеревенелого волокна, получаемого из растений семейства банановых — примечание переводчика). «Я не нашёл ничего, что могло бы мне пригодиться. Вы не будете возражать, если я задам вам ещё несколько вопросов?»
«Валяйте», — сказала она и повернулась, чтобы посмотреть на настенные часы. «Только помните, что в баре полчаса и десятиминутный перерыв. Мне не платят за то, что я сижу и разговариваю с копами.»
«Они знают, что ваш муж был убит прошлой ночью?»
«Босс знает, он прочитал об этом в газете. Не думаю, что кто-то из остальных знает.»
«Я удивлён, что вы сегодня пришли на работу.»
«Надо на что-то есть», — сказала Хлоя и пожала плечами. «О чём вы хотели меня спросить?»
«Начну с того, что вам снова станет больно», — сказал он и улыбнулся.
«Продолжайте», — сказала она, но не улыбнулась в ответ.
«Вы солгали об этом месте», — сказал он.
«Да.»
«Вы лгали о чём-нибудь ещё?»
«Нисколько.»
«Точно?»
«Точно.»
«Неужели между вами и вашим мужем не было никаких проблем?
Никаких необъяснимых отлучек с его стороны? Никаких таинственных телефонных звонков?»