— На самом деле я знаю, что Вдовствующая герцогиня и мисс Агата меня не любят. А Вы просто заботитесь, чтобы я стал хорошим человеком. Но знаете, мама Калия такая добрая и хорошая, иногда мне правда кажется, что я на самом деле должен был быть её сыном. Просто Бог немного ошибься, но я не злюсь. Все таки, мы с ней встретились даже несмотря на эту ошибку.
Подобные слова из уст шестилетнего ребенка потрясли герцога до глубины души. Все это время Фэлон думал о том, что его не любят и презирают. А что на счет него? Сын считал, что он тоже к нему равнодушен и вкладывается в воспитание только из боязни опозориться перед людьми?
Изменив своему привычному равнодушию, Кайзер наклонился вперед и взяв руки Фэлона в свои крепко их сжал. При этом голос мужчины дрогнул.
— Фэлон, возможно я не могу проявлять к тебе свою любовь так, как это делают остальные отцы, но никогда не думай что ты для меня обуза. Я люблю тебя очень и очень сильно, иначе быть просто не может. Если однажды придется выбирать между тем, чтобы быть герцогом или остаться с тобой, я откажусь от всего что сейчас имею. Да. Ты не сможешь стать герцогом или дворянином, но это не важно. Сейчас я работаю над тем, чтобы наладить работу по продаже ювелирных украшений по всей стране, знаешь почему? Потому-что в будущем именно ты возглавишь эту компанию. Никогда не будешь ни в чем нуждаться и ни от кого зависеть. Теперь ты понимаешь то, насколько много для меня значишь?
Конечно объяснять ребенку что-то такое было глупо, да и делал он это крайне неумело, но раз Фэлон уже способен понимать и обдумывать такие вещи как отношения к нему других людей, Кайзер надеялся, что смог донести до мальчика главный смысл своих слов.
Фэлон улыбнулся и просиял, как медный тазик. Затем вдохновленно переспросил:
— Так вы тоже меня любите?
— Конечно. — расстерянно ответил герцог.
Больше вопросов мальчик не задавал до самого их прибытия в Грин-Холл.
Калия стояла у основания лестницы ожидая прибытия герцога и Фэлона. Лакей сообщил, что они должны быть уже с минуты на минуту.
Готовясь к приезду мужа, девушка с самого утра приводила себя впорядок и выбирала подходящую одежду. Но из-за выпиравшего живота, любое платье смотрелось несуразно и нелепо. Спустя несколько срывов, рыданий и обвинений в несправедливости женской доли, Лора все же уговорила её надеть красивое голубое платье, которое было очень к лицу молодой герцогине. Однако даже старания убедить Калию в том, что она смотрится просто замечательно, увенчались полным провалом. Девушка не хотела чтобы Кайзер видел её в таком положении.
Последние пару недель, бедняжка выглядела крайне уставшей. Она не могла заснуть, от чего под глазами пролегли круги, ноги отекали, не давая носить нормальную обувь, при этом она вынужденна постоянно отлучаться в уборную, что ещё больше смущало и расстраивало нервы. Радовало только то, что на протяжении всей беременности она ни разу не испытывала неудобств связанных с тошнотой. Калия успела вдоволь наслушаться от Лоры о том, что некоторые женщины не могут из-за этой проблемы выносить даже запах пищи.
Калия думала о том, как будет вести себя, когда появится Кайзер. Они не виделись очень давно, хотя супруг и отправлял письма, этого было недостаточно. Девушке хотелось встретиться с ним лично, испытать на себе взгляд прекрасных глаз и хотя бы на секунду ощутить вкус страстного поцелуя на губах.
И вот, стоило только об этом подумать, как возле ворот остановился экипаж. Дверь открылась и оттуда сразу же выскочил Фэлон, который увидев Калию бросился её обнимать. Взволнованная Лора удержала мальчика от резкого столкновения, объяснив что нужно быть осторожным. Калия немного наклонилась и приобняв Фэлона поцеловала его в щеку.
— Добро пожаловать, как добрались?
— Хорошо! Мама, ты так изменилась. Тебе не тяжело? — взглянув на выпиравший живот спросил мальчик.
— Ну, не так чтобы сильно… — ответила девушка, заметив приближение знакомой, стройной фигуры.
Подняв глаза она разглядела Кайзера, который был одет в великолепный темно-синий костюм, с высокими черными сапогами и белой рубашкой. На несколько мгновений у неё перехватило дыхание от осознания того, насколько сильно она скучала по нему.
— Добро пожаловать, Ваше Светлость.
— Благодарю. Ты как всегда прекрасна. — вежливо подметил мужчина, от чего щеки Калии порозовели от смущения.
— Вы тоже… Наверное, устали после дороги? Я распорядилась приготовить обед, а после сможете отдохнуть в комнатах.
Слуги начали разгружать вещи Фэлона, планировавшего остаться здесь на следующие три месяца. В то же время, герцогская чета направилась в столовую, где принялись трапезничать. Фэлон безумолку что-то болтал, Калия активно отвечала и задавала вопросы, пока Кайзер наблюдал за этим со стороны, воздерживаясь от участия в беседе.
После того, как Фэлон отправился отдыхать, Кайзер и Калия остались сидеть в столовой, глядя друг на друга.
Девушка неловко заправила волнистую прядь волос за ухо, после чего тихо сказала:
— Вы много работали в последнее время. Как все продвигается?
— Как и прежде. — поднимаясь с места сказал герцог.
Калия тоже хотела встать, но с первого раза сделать это не получилось. Подойдя к ней, мужчина помог жене подняться, после чего посмотрел на округлившийся живот. С последней их встречи, он стал несколько больше, что без всяких сомнений свидетельствовало о том, что роды уже не за горами.
Они поднялись в гостинную, где Кайзер обходительно помог девушке сесть на диван, после чего, неспешно опустился рядом с ней. Вокруг царила сковывающая неловкость, словно они были двумя незнакомцами, которым сложно было говорить друг с другом. Эту гнетущую тишину прервала Калия.
— Как самочувствие Вдовствующей герцогини?
— Хах. Самое прекрасное. Она провожала нас с такой радостью, что я даже подумал о том, не следует ли ей подарить отдельный особняк, где ей никто не будет мешать приглашать знатных дам и устраивать там чаепития.
Калия посмеялась представив эту картину. С тех пор как она переехала в Грин-Холл, девушка ни разу не получала от свекрови даже одного жалкого письма, точно так же как и сама Калия ничего ей не отправляла.
— Как твое самочувствие?
Девушка посмотрела на мужа, затем поправив платье на животе, сказала:
— Все хорошо. Немного тяжеловато, но никто не говорил что будет легко. Кайзер, Вы уже размышляли над именем ребенка?
Мужчина уставился на нее многозначительным взглядом, затем протянул:
— Это право я оставлю за тобой. В конце концов, все страдания выпадут на твою долю, хотя бы это станет относительной наградой за тяжкие испытания.
Такая чуткость со стороны сарктичного и язвительного герцога, Калия оценила как должное. Он, наверняка, думал о том, какое имя следует дать ребенку, но все равно оставил это право за ней.
— На самом деле, я сбита с толку и совершенно не знаю какое имя выбрать. Однако я точно знаю, как не хочу называть своего ребенка.
— Да? И как же? — усмехнулся герцог заинтересованно покосившись на девушку.
Преисполнившись праведного гнева, девушка махнула рукой.
— Я никогда не назову сына Клодом, а дочь Пэтти.
— Почему же?
— Потому что значение имени Клод ужасное, а Пэтти звучит как кличка для пони.
При последнем уточнении, Кайзер хохотнул, согласно кивнув.
— Хорошо. Ни одного нашего ребенка не будут звать Клодом или Пэтти.
Калия улыбнулась, затем повернувшись к Кайзеру сказала:
— Пока я жила здесь, много думала о нас… Вдруг, мы и правда выиграли право на счастье, заключив этот союз. Совсем отчаявшись, мы встретились именно тогда, когда два наших мира готовы были рухнуть. Просто намеренно не хотели этого замечать и понимать. Произошло много ужасного, но без сомнений было и хорошее, поэтому сейчас, я хочу попросить Вас… Давайте мы забудем о том абсурдном договоре.
Кайзер вздрогнул услышав слова, сбросившие с плеч целый мир, принеся неимоверное облегчение.