– Держись, Андерс! – крикнул он. – Я сбегаю за верёвкой.
На прошлой неделе здесь, возле замка, они упражнялись в бросании лассо, так что поблизости где-то должна была валяться верёвка, обязательно должна…
– Торопись, Калле! – крикнул ему вдогонку Йонте, когда Калле сломя голову понёсся за ворота.
– Быстрей, быстрей! – подгоняли его все Розы, хотя это было излишне – бежать быстрее было просто невозможно.
Тем временем все старались подбодрить Андерса.
– Ты не беспокойся, потерпи немного, – уговаривала его Ева-Лотта. – Сейчас Калле прибежит с верёвкой.
Андерс очень нуждался в самых разных утешениях. Он медленно-медленно подтянулся, уселся верхом на свой куст и сидел теперь на нём, как ведьма на метле. Он не смел посмотреть вниз, в бездну. Он не смел ни крикнуть, ни пошелохнуться. Он ничего не смел. Ему оставалось только ждать. В отчаянии Андерс уставился на куст, изогнувшийся у самого корня. Кора на нём полопалась, потрескалась на мелкие кусочки, а изнутри выглядывали белые волокна, они шевелились и скрипели. Если Калле задержится, верёвка ему уже не понадобится…
– Ну что же он не идёт… – всхлипывала Ева-Лотта. – Почему не торопится?
Если бы она только знала, как торопился Калле! Он носился вокруг осой, искал, где только можно. Искал, искал, искал… Но верёвки нигде не находил.
– Помогите! – в тоске прошептал Калле.
– Помогите! – прошептал и Андерс побелевшими губами, сидя на кусте, которому недолго оставалось расти и зеленеть.
– Ой, ой, ой! – застонал Сикстен на площадке. – Ой, ой, ой!..
Но тут наконец-то появился Калле с верёвкой в руке.
– Значит, так, – скомандовал он, – Ева-Лотта остаётся здесь, на площадке. Внимательно следи за Андерсом, глаз с него не спускай! Остальные все – вниз, во двор!
Нельзя терять ни минуты! Калле знает, что надо делать. Выбрать подходящий камень и привязать его к концу верёвки. Потом перекинуть его через стену, но так, чтобы не попасть Андерсу в голову. И ещё надеяться и молиться, чтобы Андерс успел, пока не поздно, ухватиться за верёвку.
Когда дорога каждая минута, пальцы и руки, как назло, не повинуются, становятся неловкими и неуклюжими, а время летит с такой чудовищной быстротой…
Внизу сидит Андерс и горящими глазами неотрывно смотрит на стену. Когда придёт спасение? Да вот же оно! Через стену перелетает верёвка, но она повисла слишком далеко от Андерса – ему её никак не достать.
– Правее, правее! – кричит Ева-Лотта со своего поста.
Калле и все, кто внизу, во дворе, крутят, дёргают верёвку, стараясь передвинуть её поближе к Андерсу, но у них ничего не получается. Видимо, верёвка зацепилась за какую-то шероховатость на гребне.
Ева-Лотта шепчет:
– Нет, больше не могу, я этого не вынесу…
Она видит, как мальчики тщетно теребят верёвку. Видит, как куст склоняется всё ниже и ниже над бездной. О, Андерс, белейшая из Белых роз, вождь Белой розы!
– Всё, больше ни секунды не выдержу! – И Ева-Лотта, босая, легко и быстро перебирая ногами, бежит по гребню стены.
Мужайся, Ева-Лотта! Не смотри в пропасть, просто беги вперёд к верёвке, наклонись, да-да, наклонись, отцепи, хоть ноги и дрожат, и передвинь верёвку, повернись и беги обратно по узкой стене к площадке.
Всё это она проделала… и разрыдалась.
Калле опускает верёвку. Камень качается перед Андерсом, и Андерс медленно-медленно протягивает к нему руки. Куст клонится всё ниже, и Ева-Лотта прячет лицо в ладонях. Но ведь ей поручено наблюдать, она должна заставить себя смотреть… Ой, куст сейчас не выдержит, его корни больше не в силах цепляться за расщелину в стене. Ева-Лотта видит, как что-то зелёное медленно летит вниз и исчезает. Но в последнее мгновение Андерс успевает ухватиться за верёвку.
– Он её поймал, поймал! – не помня себя от радости, кричит Ева-Лотта.
А потом все они столпились вокруг Андерса. Как же они его любили, как радовались, что он не полетел в пропасть вместе с кустом. Калле украдкой погладил Андерса по руке. Он чудесный парень, наш Андерс, как здорово, что он остался жив!
– А куст-то улетел в тартарары, – заключила Ева-Лотта, и все весело засмеялись. Смешно ведь, куст – и в тартарары!
– И какая нелёгкая тебя на этот куст занесла? Птичьи яйца, что ли, собирался искать? – не унимался Сикстен.
– Ну да, я подумал, может, тебе пригодится пара яиц для пиршества в крепости твоих предков.
А Калле добавил:
– Вообще-то ещё немного, и ты сам бы в яичницу превратился.
Тут все снова дружно захохотали. Ха-ха, надо же, Андерс чуть в яичницу не превратился!