– Вот список покупок, который мне нужен. – Прервал его Хосров протягивая бумажку и отвернулся, делая вид, что рассматривает новые пеналы.
Шайтан, приторно улыбаясь посмотрел на него и начал молча собирать заказ. Новые каламы, бумагу, тушь, ножи, тонкие перья, пеналы, подставки для резки, тетради, шелковые ленты, дощечки для переплета книг.
– Я знаю, как называется тот запах, который ты не можешь поймать и который вскружил тебе голову. – Обратился он к Хосрову.
Тот от неожиданности побледнел и повернулся к хозяину лавки, пытаясь поймать его взгляд. Но, теперь шайтан прятал от него глаза и делал вид, что внимательно отсчитывает листы бумаги. Он словно играл в игру с маленьким джинном. Кошки-мышки, кошки-мышки.
– Что ты знаешь? – Дрожащим голосом спросил джинн.
– Знаю, что ты влюбился как мальчишка. В твои-то годы! И в кого? В молодую жену своего хозяина! – Еле сдерживая смех вздохнул дьявол и поцокал языком.
– Не говори вздор, собака!
– А то что? – Дьявол поднял на него глаза и на долю секунды показал свое настоящее лицо. – Мне нет дела до тебя и твоих переживаний, дурачок. Ты старый джинн, который думает, что изменился, научился какому-то искусству. Все пустое! Все! И ты это знаешь. У воров может быть только левая рука, правую им отсекают. Аромат женщины, который тебя преследует называется голаб – розовая вода, слышал о таком?
В лавку вошел еще один покупатель. Дьявол сразу замолчал и как ни в чем ни бывало поприветствовал вошедшего. Улыбаясь все той же слащавой улыбкой, он отсчитал Хосрову сдачу и ласково попрощался с ним.
Хосров как ветер влетел домой и спрятался в своей каморке. Испытание страхом было выше его сил. Он боялся потерять самую сладкую тайну и боялся этого шайтана, как собака боится палки. Спиной он чувствовал липкий страх, а его душу жег стыд за свою трусость. Он отдышался, выпил воды и пошел в мастерскую, чтобы оставить там покупки.
Весь оставшийся день он не мог забыть слова шайтана, и то, что этот нечистый знает его такую невинную тайну. Хосров долго не мог заснуть, он пытался поймать сон, но все время вздрагивал и просыпался. Наконец это мучение закончилось, и он провалился в тяжелый сон. Он видел странные вещи, каких-то змей, больших черных собак, которые сбивали его с ног. Он видел себя со связанными ногами, пытающегося нелепыми прыжками спрятаться в доме каллиграфа. Во сне его лицо гладила какая-то женщина, от которой пахло розовой водой. Она все гладила его и гладила, шептала ему на ухо как она его любит и хочет, чтобы Хосров Красноглазый овладел ею. Хосров начал медленно просыпаться, но кто-то все равно продолжал ласкать его лицо и нежно шептать на ухо слова любви. Наконец он проснулся и его ударил холодный пот от испуга. На нем сидела полуобнаженная молодая женщина и пыталась его разбудить. Он видел ее грудь, живот, красивое лицо, в котором узнал свою запретную любовь. Это была Ширин, жена каллиграфа Мирзы Бахтияра. Ее лоно скрывала одежда, но лицо, грудь и живот были обнажены. В маленькой комнате стоял удушливый запах розовой воды, но сквозь него Хосров почувствовал еще один запах, кислый и неприятный.
– Прибегаю к Аллаху от…
– Ни слова больше! Замолчи! – Шайтан вскочил с него и мгновенно с него посыпалась женская кожа, превратившаяся на полу в пыль. – Я сам уйду! Воришка! Ты все равно не станешь лучше! Я собью тебя с пути!
– …от сатаны, побиваемого камнями!! – Последнее слово «раджим» – побиваемый камнями, Хосров Чешмесорх произнес с трудом, еле шевеля языком от испуга и слабости.
Дьявол мгновенно исчез, словно его и не было в комнате переписчика. Всю ночь Хосрова била мелкая дрожь, и только утром во время предрассветного азана он испугался еще сильнее, когда понял, какой беды избежал. Его и без того красные глаза стали почти кровавого оттенка. Увидев его Масуме, всплеснула руками.
– Хосров, что случилось? На тебе лица нет.
– Помнишь, Масуме-хатун, однажды я тебе сказал, что пока я здесь, в этот дом не зайдет ни один шайтан, джинн или любой другой злой дух?
– Помню.
– Этой ночью я прогнал одного, но сил у меня не осталось.
– Ай Аллах! Прибегаю к Аллаху от сатаны, побиваемого камнями!
– Амин. – Ответил Хосров. – Я выйду, хочу прогуляться, а ты жги все травы, что есть в доме. Весь запас могильника сожги, всю соль кидай на огонь! Молись за нас, Масуме и за меня молись. – Его голос дрогнул.
– Миленький мой, я все сделаю.
– Я пойду на базар, куплю еще несколько пучков сухого могильника, про запас и соль куплю.
Словно в тумане, погруженный в свои тревожные мысли Хосров бродил по Тебризскому базару и почти не торгуясь купил все, что обещал Масуме. Вдруг он услышал за спиной: