- Тебе и правда хочется это знать? Ты уверена? - Куприянов поморщился, как будто у него внезапно разболелся зуб. Но теперь это была лишь фантомная боль. После гибели Мастера крик Хабиба в голове Безликого умолк и больше не повторялся.
- Даже не знаю, - засомневалась Вера и снова покосилась на «серых», продолжающих свой телепатический разговор в другом углу рубки. - Скорее нет, чем да. Но ты же понимаешь: если ты натворил бед, даже не по своей воле, КВК спросит с тебя за них, как за преступление. И я обязана знать, в чем ты провинился.
- Если тебя волнует только это, будь спокойна. По логике КВК я как раз ни в чем не виноват, - ответил Кальтер. - Я мог бы изменить ход истории, если бы отказался участвовать в резне, на которую отправил меня Мастер Войны. Но я сделал все возможное, чтобы не нарушить хронологию тех кровавых событий... И что ты на это скажешь? Мне тоже полагается премия от Института Темпоральных Исследований?
- Где ты был и сколько человек там погибло? - попросила уточнения Верданди, отставив чашку. - Скажи мне, я должна быть в курсе.
- Скажу, обещаю. Но лишь когда выяснится наверняка, что Ардолио действительно посылал меня в прошлое. Потому что если это не так, рассказывать тебе о моих кошмарных видениях нет смысла.
- То есть как - видениях? Ты ведь, кажется, не усомнился в том, что эта резня происходила наяву.
- Ни на миг бы не усомнился, кабы не Старик-с-Тростью. Прежде чем в Олите я вызвал дьявола... в смысле Мастера Войны, Мерлин наказал мне: не забывай нашу первую встречу на берегу Воскресших Мертвецов. И еще принцип, который ты там постиг. А принцип тот был прост: не верь тому, что видишь вокруг, что слышишь и что чувствуешь. Никакого берега Воскресших Мертвецов не существовало. Все это было масштабной галлюцинацией, которую породил вторгшийся мне в сознание цхет. Он был горазд на такие фокусы, а значит его братец тоже умел их показывать. Взять хотя бы тот случай, когда Ардолио заставил меня поверить, будто я отстрелил ему голову и затем долгое время глядел на его труп. Который был ну прямо взаправдашний, и даже начал вскоре пованивать.
- Вот оно что! - дошло до Веры. - И теперь ты утверждаешь, будто на самом деле Ардолио тебя дурачил?
- Стоп! - Куприянов погрозил ей пальцем. - Не перегибай палку. Я не утверждаю, а предполагаю. И, боюсь, это так и останется предположением, ведь тех, кто знал правду, тайм-бот распылил на атомы. Однако было сказано, что Мастер Войны не умеет сам перемещаться во времени и перемещать других - ему в этом помогали «серые». А поскольку они ему сегодня не помогали, я склонен думать, что стал жертвой очередного цхетского розыгрыша... Прошу прощения, а куда подевался наш молчаливый гость?
И правда, беседуя, дядя Костя и Верданди проморгали, когда «серый» их покинул. Причем один, без Медеи. Она продолжала сидеть в кресле и, скрестив руки на груди, слушала, о чем говорят соратники.
Или отныне бывшие соратники?
- Твой босс покинул нас совсем или вышел на улицу справить нужду? - осведомился Безликий. Медея была уже не столь мрачной, как при разговоре с начальством, но все равно выглядела подавленной.
- Вряд ли начиная с этой минуты ты встретишь в жизни хотя бы одного «серого», - ответила она, не переменив позы. - Они сдержали свое слово. Игра окончена, и ваша цивилизация больше не входит в сферу их интересов. Все турниры прекращены, арбитры отозваны, черные разломы закрыты, пакали собраны, чудовища издохли, катаклизмы на аренах улеглись... Не верите - включите теленовости и убедитесь. Хотя поговаривают, будто кто-то из игроков все-таки завоевал Гран-при и стал всемирным героем. Но вы же понимаете: для «серых» это лишь прикрытие. Пыль в глаза, обычная ширма. Дабы они смогли уйти, сохранив лицо и сделав вид, что Игра прошла без эксцессов, согласно протоколу.
- Почему «они»? - переспросила Вера. - Я что-то пропустила? Когда это ты успела «побелеть» и отречься от своей компании в комбинезончиках крысиного цвета?
- Фактически - сразу, как была захвачена в плен Стариком-с-Тростью, - уточнила Медея. - Формально - три с половиной минуты назад. Радуйтесь, теперь я такой же человек, как вы. Страшно подумать: несчастный, всеми брошенный человек, который может помереть от банальной царапины или простуды! Одна-одинешенька в жестоком мире подлости и насилия!
- Ну надо же! Гляньте на нее: еще чуть-чуть, и вправду расплачется, как девчонка! - Вера явно не собиралась жалеть бывшего врага. - Только не лей слезы на пол, умоляю - там в подлокотнике кресла есть салфетки.
- И в самом деле, как это понимать? - Кальтер удивленно посмотрел на Медею. - Этот «серый» цирк что, и впрямь уехал без своего главного клоуна?
- Смейтесь-смейтесь, однорукий калека и его зловредная, да при том неродная дочь! - пробурчала ренегатка. Но без злобы, а скорее, с усталостью в голосе. - Хотя все правильно, чего уж там. Моя команда ссадила меня - бывшего боцмана, - на проклятый остров под названием Ваша Цивилизация. Навсегда, разумеется. Без права на помилование и обжалование приговора.
- И тебе даже не выдали пистолет с одной пулей, чтобы застрелиться? - с наигранным сочувствием поинтересовалась Вера.
- Вообще-то, дали. И я из него уже застрелилась, - созналась Медея. И, не дожидаясь расспросов, пояснила: - Мне позволили выбрать время, в котором я доживу до старости. И я выбрала ваше, уж извините.
- В смысле - вот это? - Безликий указал на мониторы, на которых высились окутанные пургой, горные кручи.
- Нет, не это, а ваше - конец двадцать второго века. - Хитрая бестия расплылась в иезуитской улыбке. - А что? Вы теперь мои единственные друзья на всем белом свете. А я не могу жить унылой человеческой жизнью без друзей. Без хороших и верных друзей, всегда готовых протянуть мне руку помощи, я хотела сказать.
- Ис-клю-че-но! - отрезала Верданди. - И не мечтай! Раз уж тебя отправили в ссылку, ты останешься здесь, и это не обсуждается!
- Хм... Ты что, хочешь высадить ее прямо тут, на вершинах Гималаев? - спросил Кальтер у дочери.
- Очень правильный вопрос! - поддакнула Медея. - Как сказал один умник из вашего времени: вы всегда в ответе за тех, кого приютили! Вы меня приютили, а теперь гоните прочь? Да еще на верную погибель?
- Эй! Мы тебя к себе не приглашали, - напомнила капитан Самойлова. - Ты сама запрыгнула к нам на борт. Так что возьмешь теплый комбинезон, запас провизии, веревку, кислородный баллон с маской - и выметайся на все четыре стороны... Вернее, на три. По отвесному юго-восточному склону этой горы тебе, пожалуй, не спуститься.
- И по другим склонам - тоже, - добавил Кальтер, который был неплохим альпинистом. - Дерется она, конечно, мастерски, но в горах без своей «серой магии» долго не протянет, это факт.
- Слушайся отца - он правду говорит, - закивала Медея, отыскавшая себе неожиданного заступника. - А впрочем, я вспомнила один довод, который заставит Верданди Константиновну передумать... Ну конечно! И почему я раньше об этом не упомянула!
- Что еще за довод? - насторожилась «Константиновна».
- Я тоже могу пойти на службу в отдел Контроля Временного Континуума! Вот! - заявила прохиндейка.
Вера, которая в этот момент решила так некстати отхлебнуть кофе, поперхнулась и закашлялась. Кальтер хотел постучать ей по спине, но она отказалась.
- Ой, да ладно - что тут такого? - округлила глаза Медея. - Только представьте себе: вы возвращаетесь в КВК и садитесь писать отчет об операции «Сезон Катастроф». А отчет огромный, с ним ни за день не управиться, ни даже за месяц. И вот вы начинаете увязывать концы с концами, и вдруг самый догадливый из вас спохватывается и бьет себя по лбу: «Твою же мать! Да что мы за люди такие - оставили нашего главного консультанта по Сезону Катастроф замерзать в Гималаях!» Тут вы оба раскаиваетесь, прыгаете в тайм-бот, возвращаетесь в тот день, когда я еще не издохла в горах, находите меня полумертвую, отогреваете, забираете с собой и все мы живем долго и счастливо. Хэппи энд! А теперь внимание, вопрос: и что вам, тупицам, мешало забрать меня сразу, чтобы не устраивать эту идиотскую канитель?.. Вопрос понятен или специально для тупиц надо повторить?