— Ну и к чему обязывает их лишняя бумажка?
— Какая бумажка?! Какая бумажка?! — Разумов аж вскакивает от возмущения и дальше рубит слова стоя: — У них осязаемый план, материальный. В номенклатуре! У каждой бригады! Вещь, которую можно потрогать руками. Можно сделать. А не сделать нельзя!..
* * *
Бригада слесарей-штамповщиков, цех 04, двадцать два человека.
Выписка из карты бригады: «Бригадир Д. И. Трошин родился 8 ноября 1926 года, член КПСС, образование среднее, разряд пятый, стаж 14 лет, женат, два сына... Годовой план производства бригады Д. И. Трошина в номенклатуре: комплект №... 12 000 штук, комплект №... 4600 штук, комплект №..., комплект №..., комплект №..., ширпотреб: насос автомобильный — 40 000 штук, вешалка для лыж — 5000 штук, подставка для елки — 20 000 штук, стул винтовой — 42 000 штук... Всего 36 бригадо-комплектов. Отметки о выполнении плана: январь — выполнено, февраль — выполнено, март — выполнено...»
Комментарий заместителя директора завода Н. Т. Филиппенко: «В идеале надо, чтобы бригада имела входной и выходной каналы: ты, бригадир, сделаешь столько-то комплектов, за них отчитаешься и получишь на свою «артель» столько-то денег. Все остальные вопросы решай внутри бригады. У нас практически так и есть».
* * *
— А вы ведь не поверили, что станочник знает задание на месяц вперед, — укоряет Чернов. — Решили, что Чернов «свистит».
— Во всяком случае, это была впечатляющая декларация.
— Это не декларация! Бригадиры получают у нас и раздают задание за три дня до начала месяца. Что нужно сделать и в какие сроки. И каждый рабочий знает, допустим, что этот комплект к двенадцатому числу должен покинуть бригаду.
С Черновым мы виделись у него на участке, в десятом цехе, а потом договорились встретиться еще раз, чтобы никто не мешал. Даже Северина, который обычно всюду сопровождал меня, я попросил прогуляться: хотелось потолковать с глазу на глаз. Не то чтобы не доверял Северину, а просто мне и Чернову — зачем свидетель? Только смущать...
— Вот у меня сейчас так: закончить работу к двенадцатому. Приглашаю приехать и посмотреть: двенадцатого будет кругло. Как в аптеке! Я свою продукцию Улановичу сдаю на окончательную сборку. А обеспечивают меня четыре бригады из других цехов. Все закольцовано. Отношение соответствующее. Прихожу к бригадиру: «Толя, когда у тебя будет такой-то корпус?»
Стоп! Это я уже слышал! Ну прямо-таки дословно: «Толя, когда у тебя...» Или там был не Толя?
Ну конечно же! Небольшая комната, стены, обвешанные плакатами, — цеховой красный уголок. Слепят софиты, стрекочут камеры, крутятся диски магнитофона: «Вот я подхожу к Виктору, Анатолию или Андрею, своим языком договариваемся: «Как этот станочек у тебя?..» Вспомнил! Это было в 32-м цехе Ленинградского станкостроительного объединения имени Я. М. Свердлова, где по моему сценарию снимался эпизод документального фильма. Другой город, иной завод, а как похоже преобразует бригадный подряд психологию людей, какое чувство хозяина просыпается в них! Оплата, фигурально выражаясь, «от урожая», и вот тебе, пожалуйста, уже один бригадир бежит к другому, не дожидаясь мастера, администратора, сам бежит: «Толя, когда у тебя?.. Андрей, как этот станочек у тебя?..»
Чернов и его товарищи в Калуге работают, как и ленинградские сборщики из 32-го цеха, на единый наряд и получают только за конечную продукцию. Значит, это видел я в станкостроительном объединении? Именно это?
Как бы не так!
Чернов-то не сборщик! Он же токарь-расточник, Чернов! Какая же у токаря «конечная продукция»?
* * *
— А вы задумывались, что сие означает: «конечная продукция»?
Разумов берет карандаш, вертит его. Так обычно помогают себе, когда нервничают или волнуются, но Александр Вениаминович не нервничает, у него, я успел подметить, все по теории драматургии: наверное, карандаш сейчас «выстрелит».
— Злобин делает дом. Это конечная продукция? А я затачиваю карандаши. Моя работа — конечная продукция? Иные кричат — нет! Если же я делаю телефон... (телефон, как по команде режиссера, подал голос, и Разумов, бросив в него фразу, остался с трубкой в руке)... Если я делаю телефон, то это конечная продукция. Так считают. А собственно, почему? Телефон тоже еще не кабинет и не стол, он крохотная часть моего рабочего места. А кабинет — часть здания. Можно договориться до того, что и Злобин не делает конечной продукции, ибо дом не город. Чушь! Если подойти с умом, все обретает законченность.