— Да. — Я выпрямляюсь.
— Сперва, вам нужно выпить вот это, прежде чем мы отведем вас к нему!
Пиллар отводит взгляд от напитка.
— Я это пить не стану.
— Что это? — спрашиваю я.
— Хмм. — Он колеблется.
— То же самое он заставил тебя выпить в кроличьей норе в Саду Космических Размышлений, — объясняет Красный.
Я бросаю на Пиллара недовольный взгляд. Он начинает насвистывать, подняв голову кверху, и делая вид, что любуется звездами. Потом я понимаю, что должна кое-что спросить.
— А откуда тебе, Красный, об этом известно?
— Не похоже, что ты понимаешь, кто ты на самом деле, Алиса, — отвечает их лидер, в его голосе слышится насмешка. — Просто выпей это, или не сможешь увидеть Ученого.
У меня нет иного выбора, кроме как согласиться. Какой от этого вред? Я привыкла смотреть на вещи более масштабно. На самом деле, в этом нет ничего плохого. Но когда я заставляю себя выпить его, слова Красного звенят в голове, как приговор. Кажется, ты не понимаешь, кто ты на самом деле, Алиса. Неужели они работают на Пиллара? Неужели меня снова одурачили?
Глава 60
Где-то в чертогах разума Алисы.
Напиток, в отличие от прошлого раза, усыпляет меня. Только сейчас сон иного рода, потому что я знаю, что я сплю. Я знаю, что вижу сон. И мне он совсем не нравится. Мне снится, что я снова в Психиатрической Лечебнице Рэдклифф. Я снова на той же жуткой кушетке в темной комнате психиатра. Ненавижу эту комнату.
— Как далеко ты упала в кроличью нору, Алиса? — говорит мне врач, прячась за дымом и тьмой.
— Я хочу проснуться!
— Ты не спишь, Алиса. Это твоя реальность, я уже тысячу раз говорил тебе об этом.
— Нет, Вы — плод моего воображения. Какая-то дурацкая шутка.
— Алиса. Алиса. Алиса. — Доктор попыхивает трубкой. — Разве мы уже не обсуждали это прежде? Кроличью нору. Помнишь, как я говорил тебе, что чем глубже ты окунешься в свое же безумие, тем скорее тебе надоест весь этот бред? В этот самый момент ты поймешь, что ты — сумасшедшая.
— Я Вам не верю. Я не сумасшедшая. Я спасаю мир.
Доктор ничего не говорит, очевидно, пытается сдержать смех, думаю я.
— А Вы ни разу не думали о том, что это Вы — сумасшедший? — говорю я. — Быть может, это Ваша собственная кроличья нора, и Вам думается будто Вы — психиатр в психиатрической лечебнице.
— Кажется, кроличья нора тебе пока еще не надоела. — Вздыхает он. — Думаю, на сегодня достаточно.
— Я тоже так считаю, — огрызаюсь я. — Потому что я, правда, хочу проснуться и завершить свою миссию.
— И где она на этот раз?
— Бразилия.
— И от чего ты спасаешь мир?
— От чумы.
— Какой еще чумы?
В это самое мгновение я начинаю сомневаться. Я даже не знаю, что это за чума. Я лишь знаю, что она сводит людей с ума, и они убивают друг друга по всему миру. В этот миг замешательства и тишины, я гадаю, что же чума на самом деле делает с людьми. Палач говорил, будто это нечто невообразимое. Потому и нет лекарства. Но ведь правда, что сводит людей с ума, раз они начинают убивать друг друга по всему миру?
— Судя по всему, ты не знаешь, что это за чума. — В голосе доктора победные нотки. — Я попрошу медсестер забрать тебя, но боюсь, на этот раз дозу твоего лекарства придется увеличить.
— Лекарства? — Я знаю, что в этом сне меня постоянно пичкают лекарствами, но я никогда прежде не обращала на это внимания.
— Твое лекарство, Алиса. — Его голос нетерпелив, или даже разочарован. Точно не могу сказать. — Таблетки, которые я даю тебе уже два года. Они называются Колыбельными, если ты помнишь.
Глава 61
Бразилия.
Несмотря на замешательство и эмоциональную мешанину, эффект от напитка веселый. Очнувшись, я смеюсь, как никогда в жизни. От подобного смеха обычно начинает болеть живот и, волей неволей, начинаешь дрыгать руками и ногами. А самое забавное в этом то, что я не знаю почему. Быть может, это из-за того, что все вокруг меня выглядит огромным?
Комната, в которой я нахожусь, жаркая и влажность в ней повышена, зато двери размером с крепость. Окна тоже, но я даже не сразу понимаю, что это окна. А бархатная пустыня, по которой я иду, ничто иное, как гигантская кровать с простынями. Я смеюсь громче, когда вижу, что Пиллар точно такого размера, что и я. Он рассержен, и от этого мне весело.
— Видите? Также и я чувствовала себя под действием наркотика, которым Вы же меня и опоили в кроличьей норе, притворяясь Безумным Шляпником, — говорю я.